Миф о том, что только большевики разрушили царскую Россию
Среди мифов, которые созданы и поддерживаются для искажения истории России, особое место занимает мнение о том, что Октябрьская революция «германского шпиона» Ленина погубила старую, царскую Россию. Мол, именно большевики повинны в том, что погибла российская империя. Февральскую революцию обычно не упоминают или не считают негативным явлением в истории России. Якобы Февраль должен был принести России свободу, сделать её процветающей европейской державой, а Октябрь привел к Гражданской войне и победе «кровавых большевиков», которые вскоре создали новую тоталитарную «рабскую» империю.
По мнению либерал-демократов, люмпен-пролетариат, «красная чума» и выпущенные из тюрем уголовники разрушили процветающую, находившуюся на невиданном взлете своей культуры, ведущую мировую державу.
Красные развязали Гражданскую войну и уничтожили «цвет нации» — офицерство (при этом забывают, что почти половина офицеров царской России воевала на стороне Красной Армии и что без военспецов красные не имели никаких шансов на победу), аристократию, дворянство, интеллигенцию, духовенство, купечество и зажиточное крестьянство. Большевики по главе с Лениным, как монголо-татарская орда, огнем и мечом прошли по цветущей России, обратив её в руины. В результате на семь десятилетий установилось «коммунистическое иго».
Однако мифотворцы сознательно закрывают глаза или уводят в сторону от некоторых основополагающих фактов. В России к 1917 году сложилась настоящая революционная ситуация. Ряд глубоких противоречий, заложенных в империю Романовых ещё во время её создания, рванули в 1917 году как настоящая атомная бомба и привели к страшной катастрофе. Русская цивилизация тогда оказалась на краю гибели. Внешние враги уже торжествовали и делили шкуру, как казалось, убитого медведя. Япония, Франция, Англия, США, Румыния, Германия, Австро-Венгрия, Финляндия и даже искусственные слабые прибалтийские республики пытались урвать от России кусок.
Любой человек, более или менее знакомый с историей империи Романовых, довольно легко может обозначить десяток тяжелейших проблем, которые мешали развитию царской России, подрывали её стабильность и могли рано или поздно привести к смуте. Это и существование в России целых трёх отдельных миров — вестернизированного привилегированного класса, собственно народа — огромной массы крестьян, рабочих и мещан, и мира старообрядцев. Это и огромная финансовая гиря долгов, которая сдерживала развитие России и вызывала её зависимость от Запада. Это окончательная формализация официального православия, когда церковь стала часть государственного аппарата, практически лишившись Духа. Это огромный культурный, образовательный и материальный разрыв между привилегированными классами и народными массами. Это аграрный вопрос, который так не смогла решить реформа 1861 г. (она даже в некотором отношении ухудшила положение), и реформы Столыпина. Это рабочий вопрос. Это проблема национальных регионов, когда отсутствие последовательной политики по русификации и ликвидации «сорняков» сепаратизма привело к созданию опасных революционных очагов в Финляндии, Польше и в Закавказье. Это отсутствие полноценной и единой политики в сфере безопасности, которая смогла бы обезвредить попытки внутренней «пятой колонны» и внешних сил разрушить империю. Это необходимость ускоренной индустриализации, вызванной военно-экономической слабостью России, которую выявила война с Японией. Достаточно вспомнить «снарядный и винтовочный голод», нехватку боеприпасов, тяжелых орудий, пулеметов, амуниции (включая сапоги) и многое другое. Продолжать можно долго. Царская Россия была тяжело больна.
Детонатор революции
Однако Россия и в таком болезненном состоянии могла ещё просуществовать долго и получить шанс на модернизацию, в том числе и во главе с царем. Большому взрыву нужен был детонатор, который вскроет все язвы таившиеся в российской жизни. Уже Русско-японская война, хотя она и шла где-то на окраинах империи и не затронула большую часть народа, потрясла империю, обострила социально-экономические противоречия, дала возможность различным революционным силам активизировать свою деятельность, вызвала революцию 1905-1907 гг.
Внешние враги России всё прекрасно видели и понимали. Война с Японией стала пробным шаром. Необходимо было втянуть Россию в более серьёзный конфликт, чтобы активизировать все внутренние противоречия и разрушить две наиболее опасные для хозяев англосаксонского проекта державы — германскую и российскую империи. Сносу также подлежали отжившие своё, по мнению хозяев «либерально-демократического», капиталистического мира, монархии — Австро-Венгрия и османская империя. Их аристократические и полуфеодальные режимы «устарели» и должны были уйти в прошлое. Стоявший за Францией, Англией и США «золотой (финансовый) интернационал» или т. н. «мировая закулиса», решал три основные задачи. Во-первых, для господства их глобального проекта необходимо было уничтожить державы несущие потенциал рождения альтернативного проекта. Особенно опасен был стратегический союз промышленно развитой Германии и имевшей практически безграничный ресурсный потенциал Россией. В частности, тогда по численности населения России уступала только Китаю и Индии и могла сохранить третье место, выйдя через несколько десятилетий на уровень 400-500 млн. человек. Османская империя (султан был одновременно и халифом — главой всех мусульман) несла себе потенциал развития исламского проекта. Но для этого и России и Турции необходимо было выйти из зависимости от Запада, в первую очередь в сфере культуры, образования, науки, техники создать независимую промышленную базу, для чего у них была необходимая ресурсная база.
Россия была для хозяев Запада наиболее опасной, так как уже не раз прямые военные попытки подчинить русский народ терпели полный крах. Прямой силой, как индейские культуры, Индию и Китай с помощью опиумных войн, Россию подчинить было нельзя. Военная мощь России пугала Запад. Поэтому «русский вопрос» планировали (как и сейчас планируют) решить комплексно. Россию собирались расчленить, частью отдать соседним странам (вроде Румынии и Финляндии), часть разделить на сферы влияния. В частности, американские «акулы» претендовали на Сибирь.
Во-вторых, для облегчения подчинения и «переваривания» территорий павших империй, их планировали расчленить на «независимые, национальные и демократические государства». Обломки павших империй было легче встроить в Новый мировой порядок. Ничего собственно не изменилось и в настоящее время. Дробление Судана на две части, при продолжении внутреннего конфликта, дезинтеграция Ливии и Ирака, война в Сирии, развал территории Грузии, развал Малороссии — всё это звенья одной цепи. Небольшие обломки, которые находятся в постоянном конфликте с соседями — это прекрасный материал для западного проекта глобализации. Небольшие «суверенные» государства, имеющие массу внутренних и внешних конфликтов и проблем, не могут оказывать существенного сопротивления строителям «Нового Вавилона».
В-третьих, демократия очень удобна для манипулирования массами. Практически все средства массовой информации, особенно значимые, находятся под контролем крупных магнатов, олигархов. Финансовые круги тем или иным образом финансируют ведущих политиков, общественных деятелей, политические партии и движения. Без финансирования невозможно провести успешную президентскую или парламентскую избирательную кампанию. СМИ позволяют формировать нужное финансовым кругам общественное мнение, создавать моду и вкусы и т. д. В результате денежные мешки остаются в тени, но обладают реальной властью. А народ формально «свободен» и «свободно» голосует за тех кандидатов, которые устраивают «золотую элиту». К чему это в итоге приводит, мы видим на примере современных США и европейских стран, где губернатором или президентом может стать любое убожество, или петрушка-дурачок, но реальную политику определяют не они.
При этом «золотая элита» постоянно понижает духовный и интеллектуальный уровень подвластного населения, чтобы не было социальных протестов. Есть четкая система разделения образования: «элите» открыт один уровень знания, «посвященным» (членам различных элитарных организаций, клубов и лож) — другой, народ — в целом обладает только частичным знанием, не имея цельного видения ситуации. Очень хороший пример — это Соединенные Штаты. Там примерно с 1960-х годов работает стратегия по оглуплению, дебилизации народных масс. Выбор инструментов очень широкий — от наркотизации и алкоголизации до оглупляющей музыки, дебильных шоу и ТВ-передач, теперь большую роль играет приобщение людей к «виртуальным мирам». Очень большую роль в деградации масс играет сексуальная революция, когда отношения между мужчинами и женщинами сводятся до уровня первобытного промискуитета (беспорядочных половых связей), а семьи разрушаются.
Далекое будущее — это «электронный концлагерь», когда люди будут полностью зависимы от виртуальной реальности, утратив связь с настоящим миром. Как быстро развиваются эти деградационные процессы видно по тем же Штатам. Американцы 1940-х годов — это солдаты, летчики, моряки, инженеры, строители и учёные, волевая, умная и сильная нация. Американцы образца 1990-2000-х годов — это «овощи», дегенераты-извращенцы всех мастей, пацифисты, толерасты, наркоманы, преступники, помешанные на половом инстинкте особи, инфантилы и т. д. Правда, такая ситуация несёт угрозу потерю управляемости, так как качество элиты также падает. При дальнейшей реализации такого сценария Запад может попасть в ловушку и всё закончится очень плохо. Подобные сценарии описаны в некоторых произведениях жанра постапокалиптики.
К сожалению, после 1991 года схожую стратегию стали реализовывать и в России, где происходит разделение системы образования для «избранных» (или дети богатых учатся за границей) и всех остальных. При этом либералы, которые до сих пор контролируют сферу образования, взяли за образец западные стандарты вроде ЕГЭ и болонской системы, что привело к серьёзному падению образовательного уровня последних поколений. Катастрофа ещё не произошла, но только за счёт советского фундамента и саботажа рядовой учительской массы. Однако критический предел уже близок.
России было крайне опасно вступать в Первую мировую войну. Общество было разделено, поражено взаимной ненавистью. Внутри страны было множество партий, движений и структур, которые желали кардинальных изменений и даже разрушения империи. Экономика страны была не готова к войне. Это прекрасно понимал глава правительства Пётр Аркадьевич Столыпин и деревенский мужик, олицетворяющий крестьянскую Россию — Григорий Ефимович Распутин, и многие другие дальновидные деятели. Война с Германией была изначально непонятна и не нужна русскому народу, как и предыдущая проигранная война с Японией. В этой войне русские выступали в качестве «пушечного мяса» Англии и Франции. Получалось, что Россия так отрабатывала заграничные кредиты. Западные державы сначала хотели стравить Россию и Германию, использовав «русский таран» для сокрушения мощи Германской империи, а затем спровоцировать внутренний конфликт, дворцовый переворот или революцию, чтобы поживиться за счёт павших держав.
Правый русский деятель Пётр Николаевич Дурново ещё в феврале 1914 года вручил Николаю II записку, в которой предсказал характер войны и будущее России, если её втянут в войну. Дурново верно отметил, что эта война «является соперничество Англии и Германии». Быстрое развитие Германии привело к появлению смертельно опасности для промышленно-экономического благосостояния Англии. «Естественно, что Англия не может сдаться без боя, и между нею и Германией неизбежна борьба не на жизнь, а на смерть». Англия и Германия в силу своего географического положения недостаточно уязвимы друг для друга. Поэтому британцы, что они уже не раз делали в прошлом, будут искать «пушечное мясо» в Европе.
После русско-японской войны, несмотря на активную вредительскую роль Англии в этой войне, когда британцы всеми силами поддерживали Японию, Россия пошла на сближение с Британией. Как далее отмечал Дурново, Россия от сближения с Англией не получит какие-либо реальные выгоды. «Единственный плюс — улучшившиеся отношения с Японией — едва ли является последствием русско-английского сближения. В сущности, Россия и Япония созданы для того, чтобы жить в мире, так как делить им решительно нечего. Все задачи России на Дальнем Востоке, правильно понятые, вполне совместимы с интересами Японии (Россию и Японию в 1904 г. просто стравили, как Россию и Германию в 1914 г. — автор). Эти задачи, в сущности, сводятся к очень скромным пределам. Слишком широкий размах фантазии зарвавшихся исполнителей, не имевший под собой почвы действительных интересов государственных — с одной стороны, чрезмерная нервность и впечатлительность Японии, ошибочно принявшей эти фантазии за последовательно проводимый план, с другой стороны, вызвали столкновение, которое более искусная дипломатия сумела бы избежать».
Дурново вполне правильно отмечал, что японские вожделения будут направлены на юг, в сторону Филиппинских островов, Индокитая, Явы, Суматры и Борнео (так оно и произойдёт). При нормальном развитии отношений, без провоцирующего вмешательства внешних сил, «мирное сожительство, скажу более, тесное сближение России и Японии на Дальнем Востоке вполне естественно».
Схожая ситуация была и в Европе. Сближение России с Англией ухудшила её положение на Балканах, и на Ближнем Востоке, включая Порту, где активизировали свою политику Австрия и Германия. Турция, обеспокоенная союзом России с Англией и возможностью отказа англичан от традиционной политики закрытия для русских Дарданелл, а также созданием под покровительством России враждебного османам Балканского союза, рухнула в объятья германцев. Сближение России с Англией неизбежно сулило нам вооруженное столкновение с Германией.
По мнению Дурново, «жизненные интересы России и Германии нигде не сталкиваются и дают полное основание для мирного сожительства этих двух государств». Германия более заинтересована в том, чтобы потеснить на морях и в колониях Англию, а не в колонизации огромных российских территорий. Все ресурсы России, которые необходимы Германии, она легко получала в мирное время. России нет смысла отвоевывать польские земли, так как это усилит «польскую проблему» внутри империи. В таком же положении была и Галиция. Как отмечал Дурново: «Нам явно невыгодно, во имя идеи национального сентиментализма, присоединять к нашему отечеству область, потерявшую с ним всякую живую связь. Ведь на ничтожную горсть русских по духу галичан, сколько мы получим поляков, евреев, украинизированных униатов?» В настоящее время украинское или мазепинское движение было слабым, и его не стоило усиливать. А во время войны это движение неизбежно бы усилилось. Во время войны зародыш «крайне опасного малороссийского сепаратизма» мог достигнуть «совершенно неожиданных размеров».
Для решения проблемы проливов не обязательно было воевать. Для торговли проливы во время мира были открыты. К тому же Османская империя сама была на грани смерти. Можно было просто подождать благоприятных условий, чтобы решить эту проблему. Очевидно, что Берлин сам бы охотно пошёл по этому вопросу навстречу Петербургу, чтобы купить наш нейтралитет во время конфликта Англии и Германии. В Закавказье России не обязательно было воевать за Западную Армению, входившую в состав Турции, это не входило в круг национальных задач. Кроме того, как и с проливами, здесь мы могли найти понимание Германии, если бы Османская империя рухнула. При этом мы имели массу спорных зон с британцами — те же проливы, Персия, Памир, Кашгария, Джунгария и Монголия.
В сфере экономики Россия и Германия имели сплошные точки соприкосновения и общих интересов. Для заключения с Германией вполне приемлемого для России торгового договора необязательно было рвать друг другу глотки. Вполне достаточно было наладить добрососедские отношения, вдумчиво взвесить общие экономические интересы. России необходимы были технологии Германии, в том числе военные. Военный же разгром Германии и деградация её экономики были выгодны только Британии и Франции. Англии было выгодно убить германскую морскую торговлю и промышленность. Франция мечтала разгромить германскую промышленность и по возможности расчленить Германию, превратить её в бедный сельскохозяйственный регион. России же катастрофическое ослабление Германии не было выгодным, так как многократно усиливало западный блок держав — Францию, Англию и США. Конкуренция Англии и Германии была нам выгодна, как и открытый внутренний рынок Германской империи.
России также была выгодна германская колонизация, развитие и появление новых германских колоний, так как это превращало Drang nach Osten в область исторических воспоминаний. Кроме того, как показывал исторический опыт, огромная Российская империя не пострадала бы и при появлении новых тысяч германских колонистов. Очень быстро они стали бы «русскими немцами», как это произошло с немцами в Поволжье и в Прибалтике, и верно служили бы своей новой Родине.
Стоит также отметить, что национальный (а не интернациональный) германский капитал нужен был России для модернизации экономики. Немецкий капитал выгоднее для нас, чем всякий другой. Германский капитал из всех наиболее дешевый, как довольствующийся наименьшим процентом прибыли. К тому же германские капиталисты часто переезжали в Россию (в отличие от британцев и англичан), пускали корни и значительная часть капиталов оставалась в стране. Другие иностранцы старались вывести из России всё до последней копейки.
В отличие от большинства политиков и военных, обещавших «легкую прогулку» и говоривших о быстрой войне, Дурново отмечал, что «борьба с Германией представляет для нас огромные трудности и потребует неисчислимых жертв. Война не застанет противника врасплох и степень его готовности вероятно превзойдет самые преувеличенные наши ожидания».
Дурново совершенно верно спрогнозировал: «Главная тяжесть войны, несомненно, выпадет на нашу долю, так как Англия к принятию широкого участия в континентальной войне едва ли способна, а Франция, бедная людским материалом, при тех колоссальных потерях, которыми будет сопровождаться война при современных условиях военной техники, вероятно, будет придерживаться строго оборонительной тактики. Роль тарана, пробивающего самую толщу немецкой обороны, достанется нам…». Правый деятель точно отметил, что война приведёт к осложнениям в Персии, на Кавказе, в Туркестане, «следует предвидеть весьма неприятные осложнения в Польше и в Финляндии». Дурново предсказал, что мы не сможем во время войны удержать Польшу. А когда она окажется во власти противников, её немедленно используют против нас (всё так и произошло).
Дурново прямо говорил, что Россия не готова к войне. Военных запасов мало, так как производительность заводов слабая. Дурново предсказывает, что «при зачаточном состоянии нашей промышленности, мы во время войны не будем иметь возможности домашними средствами восполнить выяснившиеся недохваты…». А при блокаде Черного и Балтийского морей ситуация ещё более ухудшится. Ещё один неблагоприятный фактор для нашей обороны — это чрезмерная зависимость от иностранной промышленности. В армии не хватает тяжелых орудий, пулеметов, не завершено оборудование крепостей. Сеть стратегических железных дорог не развита, подвижного состава для условий военного времени недостаточно.
Война приведёт к огромным финансовым расходам. В результате придётся ещё больше залезть во внешнюю финансовую кабалу. В случае поражения финансово-экономические последствия не поддаются учёту и приведут к полному развалу народного хозяйства. Однако и победа не сулит особых выгод. Разоренная и разрушенная Германия не сможет платить репарации (так оно и будет). Англия и Франция сделают всё, чтобы оттеснить Россию от дележа шкуры убитых германских медведей (Германии и Австрии). Это не позволит покрыть наши военные расходы. А меж тем займы придётся выплачивать. Более того, по вопросу проливов Англия и Франция могут создать антирусскую коалицию. В итоге Россия попадет в такую финансово-экономическую кабалу, «по сравнению с которой наша теперешняя зависимость от германского капитала покажется идеалом».
Дурново справедливо отмечал, что общеевропейская война, независимо от её исхода, представляет «смертельную опасность и для России, и для Германии», так как приведёт к социальной революции. Особенно опасно поражение, тогда «социальная революция, в самых крайних ее проявлениях, у нас неизбежна». Деморализованная армия, утратившая во время войны наиболее надежного кадрового своего состава и охваченная стихийным крестьянским стремлением к миру и земле, не сможет послужить оплотом законности и порядка. Законодательные учреждения и лишенные действительного авторитета в глазах народа оппозиционно-интеллигентные партии (либерал-демократы), которые сами поднимут народную волну, не смогут контролировать ситуацию. Страну захлестнёт анархия. В схожей ситуации окажется и Германия.
Таким образом, Германия и Россия будут разрушены, а все выгоды получат геополитические противники России и Германии — Англия и Франция, а также присоединившиеся к ним позднее США.
Схожей позиции придерживались Столыпин и Распутин, которые до последнего старались удержать царский режим от войны. Однако Столыпина устранили в 1911 г. За убийцей стояли масонские круги, работавшие на Запад. А Распутин в самый опасный момент, когда в Европе запустили очередную крайне опасную политическую провокацию, был «выключен из игры». 29 июня (12 июля) 1914 г. на Распутина в селе Покровском было совершено покушение. Для лечения его перевели до 17 августа в Тюмень, изолировав от царя. Больше никто не смог спасти Россию от катастрофы. Чтобы Распутин не смог провести комбинацию с сепаратным миром с Германией, который спасал самодержавие, его в ночь на 17 декабря 1916 года ликвидировали. Самую активную роль в заговоре приняла британская разведка. По сути, российские высокопоставленные заговорщики играли роль прикрытия. Заказ на убийство Распутина поступил извне, с самого высокого уровня.
1908 год. Царское село. Распутин с императрицей, пятью детьми и гувернанткойС Германией мы могли прекрасно жить в мире, дружбе и сотрудничестве. О сложных механизмах того, как хозяева Запада смогли стравить две великие державы, обреченные самой историей на стратегический союз, можно почитать в прекрасных книгах С. Кремлёва: «Россия и Германия: стравить! От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона»; «Россия и Германия: вместе или порознь? СССР Сталина и рейх Гитлера»; «Россия и Германия: Путь к пакту».
В этих работах показано, как Россию втягивали в европейские проблемы, сталкивали с Германией, как срывали все попытки сближения немцев и русских. Масонские круги европейских стран, которым подчинялись и российские масонские ложи, куда входили многие видные деятели Российской империи — аристократы, сановники, члены Государственной думы, лидеры либеральных партий, военные, банкиры, промышленники, знаменитые юристы и т. д., много лет работали над тем, чтобы сорвать русско-германский союз. Они сорвали Бьёркский договор 1905 г., который был подписан во время встречи императора Николая II с германским кайзером Вильгельмом II в июле 1905 года на борту императорской яхты «Полярная звезда». Бьёркский договор был результатом личной дипломатии Николая II и стал полным сюрпризом для масонских сил. Однако министр иностранных дел Российской империи в 1900—1906 гг., сторонник сближения с Францией Ламсдорф и Витте, который, судя по его деятельности, был одним из главных агентов влияния «финансового интернационала» в России надавили на царя и настояли, чтобы Бьёркский договор с Германией не обрел действительной силы.
Взамен Россию в 1907 году втянули в англо-французский военный блок. С этого момента самоубийственная для нас война стала лишь вопросом времени. Запад, опираясь на прозападные, масонские круги в России, втянули нас в большую европейскую войну, которая не решала коренных, национальных задач и вела только к дестабилизации империи. В результате русская армия в 1914-1915 гг. бросалась в плохо подготовленные командованием наступления на германцев, спасала от поражения Францию и Англию. Благодаря России немцы в 1914 г. не взяли Париж и не стали хозяевами Западной Европы, не смогли переломить ход сражения на Западном фронте в свою пользу в 1915-1916 гг. Именно русская армия разгромила османов в Закавказье и Персии, сокрушив последние остатки мощи Османской империи. Это позволило Франции и Англии разделить «османское наследство». При этом «союзники», когда немцы переносили основные усилия на Восточный фронт, нам помогать не спешили. Наоборот, в 1915 г. попытались захватить Дарданеллы, которые были обещаны России.
Таким образом, мы спасли Францию от поражения, не позволили Германии победить в кампаниях 1914-1916 гг. Россия сокрушила остатки боевой мощи Турции. В результате британцы смогли проникнуть в Междуречье (Ирак), на Аравийский полуостров, установив долгосрочный контроль над арабскими шейхами. Британцы, а за ними сионисты, смогли обосноваться в Палестине. Так мы таскали каштаны из огня, ничего от этого не получая.
Однако цена этих успехов была огромной. Кадровая армия, включая гвардию, истекла кровью в боях с германскими войсками. Пополнения уже не были такими надежными, многие новые офицеры были из разночинцев, с либеральными или социалистическими взглядами. Солдатская масса, крестьянская в своей основе, не понимала целей войны, желала мира и земли. Чем дальше затягивалась война, и множились трудности, тем больше люди желали мира и ненавидели власти. В результате Романовская Россия постепенно стала утрачивать контроль над главной опорой империи — армией, которая во все прежние смуты, во время восстаний и бунтов в целом оставалась верной присяге и царю. Хуже всего было то, что на высших постах в армии находились генералы, состоявшие в масонских ложах и участвовавшие в либеральном заговоре.
В это же время огромными темпами рос долг Российской империи. Россия стала «дойной коровой» союзников по Антанте. Сотни тонн золота уходили на закупку оружия, боеприпасов, амуниции. В большинстве случае цены были завышены. При этом западные фирмы с удовольствием брали деньги, но заказы довольно часто не выполняли или выполняли не в полном объёме. Западники отговаривались тем, что надо в первую очередь выполнять заказы своих правительств.
Запад составляет планы расчленения России и поддерживает либеральный заговор
Одновременно Запад строил планы по разрушению Российской империи и разделению её на сферы влияния. Англия и Франция в ходе войны пообещали отдать России проливы — Босфор и Дарданеллы, а сами заключили тайный договор, по которому взаимно обещали проливы России не отдавать.
Более того, и Лондон, и Париж (затем к этим планам подключился и Вашингтон) вынашивали планы расчленения Российской империи после разгрома Германии. У России собирались отнять Царство Польское (Привисленский край), Прибалтику, Финляндию, и по возможности, Малороссию и Кавказ. Вот такие отличные союзники были у царской России. В итоге получалось, что Россия в этой войне воевала не за приобретение новых земель, а за собственное расчленение. Ослабленную войной и дестабилизированную изнутри Россию собирались разделить западные хищники.
В конце 1916 года британские и французские правящие круги решали сложный вопрос. В Лондоне и Париже уже предвкушали скорую победу над Германией. Считалось, что германская империя из-за нехватки сырья и продовольствия скоро капитулирует. Однако Россия ещё не была катастрофически ослаблена, на что надеялся Запад, инициируя европейскую войну. Русская армия ещё была способна к успешным наступательным действиям, флота стал даже сильнее чем в 1914 г., в промышленности, несмотря на все проблемы, наметились небольшие позитивные сдвиги. В результате в случае победы над Германией пришлось бы делиться с Россией, чего западные державы делать категорически не хотели.
Кроме того, существовала угроза сепаратного соглашения России и Германии на условиях статус-кво, предвоенного положения. При этом Берлин мог легко согласиться на уступку проливов и Западной Армении за счёт Турции. Это был бы весьма ловкий ход, разрушавший все стратегические планы Лондона, Парижа и Вашингтона. К сожалению, Николай II и германский кайзер Вильгельм II до этого не додумались. Однако в Лондоне и Париже смотрели дальше, просчитывая все возможные варианты, и не могли исключить такого сценария. Он мог стать явью в случае катастрофического положения Германии, которой пришлось бы придумывать нестандартные ходы.
Чтобы окончательно исключить возможность согласия между Германией и Россией и разрушить главного геополитического противника на земле — русскую цивилизацию, хозяева Англии и Франции пошли на активизацию сценария по ликвидации самодержавия и установления республиканского строя с «независимыми, демократическими» лидерами во главе.
Таким образом, западные державы и стоявший за ними «финансовый интернационал» решали три основные задачи. Во-первых, с Россией не надо было делиться, её исключали из лагеря победителей. Во-вторых, исключали возможность сохранения германской и российской империй, и соглашения между ними. Ослабленные войной российская и германская империи быстро бы восстановились и снова стали угрозой англосаксонскому проекту Нового мирового порядка. В-третьих, приход к власти в России «демократов», многие из которых были «братьями» по ложам западным политикам, дестабилизирует Россию так, что можно будет сделать её жертвой, отнять от неё ряд территорий, максимально ослабить русскую цивилизацию, исключив возможность её возрождения.
С начала 1916 года британский посол в России Джордж Уильям Бьюкенен и французский посол Жорж Морис Палеолог, которые имели широкие связи в аристократических, правительственных и общественных кругах Петрограда начали работу по координации заговорщической деятельности в России. Британские и французские агенты имели интенсивные контакты с тремя группами заговорщиков — великокняжеско-аристократической, генеральской и либерально-масонской.
Стоит отметить, что большевики во всей этой заговорщической деятельности практически не участвовали. Во-первых, Ленин с начала войны выступил с пораженческих позиций, что привело к расколу социал-демократов. Плеханов и другие «оборонцы» выступили за необходимость обороны Родины. Партия раскололась не несколько враждующих групп и фракций, которые больше ругались и грызлись друг с другом, чем занимались революционной деятельностью. Во-вторых, пораженческая позиция привела к довольно жестким репрессиям со стороны властей. Оставшийся в России актив де-факто был разгромлен, отправлен на каторгу и в ссылки. В результате большевики находились на обочине политической жизни России. Малочисленная и маргинальная партия не имела почти никакого влияния на ситуацию в Российской империи. Ленин даже считал, что революция в Россия в ближайшие несколько десятилетий невозможна в принципе.
Только Февральская революция освободила из тюрем и ссылок партийный актив, позволила вернуться революционерам, которые отсиживались за границей. А полная беспомощность и бездарность Временного правительства, и либеральные меры во время войны привели к тотальной дестабилизации России, обострению всех внутренних вопросов и росту популярности радикальных партий, которые имели четкие программы действий. Только к лету 1917 года, после полного провала политики либералов, большевики стали реальной силой. Однако и тогда они уступали другим партиям, в частности, эсерам (партия социалистов-революционеров), которые опирались на крестьянство.
Надо отметить, некую схожесть ситуации с тогдашней Российской империей и Российской Федерацией. Тогда власти главным злом считали социалистов, преследовали их, а реальная угроза была со стороны сидевших во властных кабинетах, в аристократических салонах, в Думе, в высшем командовании армии, в кабинетах директоров банков «либерал-демократов». При поддержке внешних сил, заинтересованных в крушении Российской империи, был сформирован мощный революционный отряд, который и разрушил старую Россию. В Российской Федерации с 1990-х годов главной угрозой считали «русских патриотов-националистов», мифических «русских бритоголовых», которые тогда практически не имели никакого влияния на общественное мнение и доступа к СМИ. Теперь заговорили о мифическом «русском Майдане». Однако реальная угроза Российской Федерации — это смычка тех, кто на днях устроил лицемерную истерику по поводу гибели одного из членов «банды Ельцина» (Немцова), по которому простой народ не прольет ни слезинки. Это союз либеральной оппозиции и западников, либералов, которые по-прежнему курируют российское образование, культуру, экономику и финансы, контролируют значительную часть СМИ, и планируют привести Россию на заклание, повторяя сценарий 1914-1917 гг. При полной поддержке внешних сил, желающих купировать мировой кризис за счёт расчленение и ограбления русской цивилизации.
В отдельных случаях наглость западных представителей переходила все границы. Так в 1916 году Бьюкенен открыто поставил перед царем Николаем II вопрос о создании «министерства доверия», фактически оказывая прямое политическое давление на главу России. В этом же, 1916 году британский посол специально приехал в Москву, чтобы наградить высшим английским орденом московского городского главу М. Челнокова. Глава Москвы стал «пэром». Одновременно он был главноуполномоченным Всероссийского городского союза и высокопоставленным «братом». Вместо того чтобы заниматься благоустройством старой русской столицы Челноков регулярно посещал Ставку, где вел переговоры с начальником штаба Ставки Верховного главнокомандующего Михаилом Алексеевым, который по мнению исследователей был одним из участников заговора или как минимум сочувственно относилась к идее дворцового переворота. Как отмечал Гучков, с которым Алексеев состоял с 1916 года в переписке, Алексеев «…был настолько осведомлён, что делался косвенным участником» подготавливавшихся событий. Челноков проводил переговоры и с другими генералами.
Бьюкенен и Палеолог, благодаря плотным контактам с великими князьями и генералами, имели доступ к самой секретной информации в России и стали активными участниками готовящегося переворота. Бьюкенен больше специализировался на контактах с заговорщиками из думской среды, банкирами, промышленниками и юристами. Палеолог предпочитал аристократическую среду, вроде салона великой княгини Марии Павловны. Кроме того, французский посол традиционно поддерживал связи Франции с польской аристократией. Поляки не имели отношения к заговору против царя, так как не имели для этого возможностей и ресурсов, но их интересовали последствия. Паны в мечтах уже вели раздел шкуры русского медведя.
Понятно, что русские спецслужбы кое-какой информацией обладали и докладывали царю Николаю Второму о подрывной деятельности иностранных послов. Так Анна Вырубова позже в своих мемуарах сообщала, что царь говорил ей, что Бьюкенен принимает деятельное участие в интригах направленных против престола и в посольстве чуть ли не заседает с великими князьями. Однако государь Николай II даже не решился попросить британского короля отозвать Бьюкенена. «Это слишком резко», — сказал царь. Такая мягкотелость и гуманизм в итоге и погубят царскую семью и самодержавную Россию.
Английское посольство стало очагом заговора. Его посещали ведущие либеральные деятели, ведущие члены будущего Временного правительства — князь Львов, Милюков, Гучков, Родзянко, Маклаков и другие.
Таким образом, против Николая II, который олицетворял русское самодержавие, сплотилась вся верхушка России — великие князья, аристократы, верхушка генералитета, многие ведущие сановники и чиновники, Государственная дума, где преобладали либерально настроенные деятели, многочисленные городские и промышленные буржуазные организации, банкиры. Координацию их действий осуществляли масонские ложи и посольства «союзных стран».
Бывший начальник охраны царской семьи генерал Спиридович уже в эмиграции обвинял в перевороте военное руководство — генералов Хабалова, Алексеева, Рузского, Брусилова и великого князя Николая Николаевича. Николая Второй отрекся от престола 2 (15 марта) 1917 г. не под дулами наганов революционных матросов, а после опроса собственных командующих фронтами и флотами (среди них был и нынешний «герой» — Колчак). Жестко против отречения выступил только Хан Нахичеванский, остальные были «за». Поэтому нет ничего удивительного в том, что последний дворцовый комендант Николая генерал Воейков назвал основными виновниками падения русской монархии генеральную кампанию во главе с бывшим главнокомандующим, дядей царя, великим князем Николаем Николаевичем. Однако отречение царя требовали также конституционный демократ Милюков, монархист Шульгин и лидер партии октябристов, председатель Госдумы, помещик Родзянко.
Так каким образом большевики убили самодержавную Россию? Российскую империю убила её выродившаяся, прозападная элита, которая ради своих узкогрупповых и личных интересов погубила великую державу. Кто-то мечтал получить теплое место в новой конституционной монархии, другие — в республиканской России, третьи искренне желали превратить Россию в «уютную Францию или Голландию». И всех в своих интересах использовали внешние силы.
Народные массы, которые постепенно возглавили окрепнувшие большевики и другие социалисты, подключились к революции уже позднее, когда царская власть, скреплявшая страну, уже была уничтожена. Либеральное Временное правительство оказалось настолько недееспособным и бездарным, что в считанные месяцы привело Россию на грань гибели и к Гражданской войне. Большевики, имея цель и программу, просто взяли власть, которая валялась под ногами. В итоге они спасли русскую цивилизацию от полной гибели, от интервентов-захватчиков, подконтрольных внешним силам разнородных либерально-демократических, белых и националистических сил.
Большевики, основу которых составляли простые русские люди, мечтающие о создании справедливого общества, где не будет места паразитизму и эксплуатации (крыло троцкистов-интернационалистов также работавшее по сценарию внешних сил, не было главным и в итоге потерпело поражение, по крайне мере до правления Хрущева), смогли создать новый проект — советскую цивилизацию. Советская цивилизация была плоть от плоти русской цивилизацией, воплотившей в жизнь лучшие черты «старой России». Именно большевики соединили понятие Русского Добра и Справедливости с социализмом, создав наиболее эффективный и передовой строй на планете. В результате именно большевики, красные спасли русскую цивилизацию.
К сожалению, не все знают, что во время Гражданской войны защитников царской, самодержавной России уже практически не было. Совершенно напрасно белых отождествляют с монархистами. Гражданская война в России уже шла между сторонниками Февраля (белыми), рожденными Февральской революцией разного рода сепаратистами-националистами, анархистами-бандитами и басмачами-исламистами и сторонниками Октября (красными). Белая армия сражалась отнюдь не за Веру, Царя и Отечество. Монархистов среди белых было мало, и они часто скрывали свои взгляды. Так в армиях Деникина и Врангеля контрразведка давила офицерские монархические организации. Белая армия в политическом отношении состояла из разного рода демократов и части социалистов, социал-демократов, которых оттеснили большевики и националистов. Выборы в Учредительное собрание в 1918 г. принесли социалистам (большевикам, меньшевикам, социалистам-революционерам, народным социалистам) полную победу — 80% голосов. Народ не желал власти капиталистов, купцов и помещиков. Однако капиталисты и либералы, которых поддерживали внешние силы, не смирились, они не желали терять власть. Они развязали Гражданскую войну.
Итоги
Заставили отречься Николая Второго не большевистские комиссары, не красногвардейцы, не революционные солдаты и матросы, не рабочие и крестьяне, а «цвет нации» — благородные, высокообразованные и вполне материально обеспеченные люди. Самодержавие уничтожили генералы и министры, великие князья и аристократы, банкиры и юристы, члены масонских лож.
Правящая верхушка России — политическая, парламентская, финансово-промышленная, военная, бюрократическая, сама сокрушила Российскую империю. Причём многие высокопоставленные революционеры были одновременно и масонами, «братьями» закрытых лож и структур, ориентированных на Запад. В этих закрытых клубах (они сохранили определённую роль и в настоящее время) шло согласование интересов различных групп правящей элиты.
В целом это был класс западников, которым нужна была полная власть над Россией (самодержавие было помехой), чтобы прекратить Русь в часть европейской цивилизации. Наши западники и масоны хотели западной «демократии», рынка, таких порядков как в «милой и цивилизованной» Европе. У них была сила, влияние, деньги и частичная власть, но хотелось большего. Русская монархия была, по их мнению, «пережитком», который необходимо уничтожить. Они не понимали, что уничтожая самодержавие, они сами разрушают главный барьер на пути русской смуты, которая беспощадна ко всем, в том числе и к инициаторам бури. В результате вместо победы либерально-республиканского строя господствующие классы вызвали катастрофу «старой России».
При этом представители российской элиты, включая торгово-промышленный, финансовый капитал и либеральную интеллигенцию, сами того не понимая (по большей части, существовали и «агенты влияния», которые работали на Запад), выполняли замысел внешних сил. «Финансовый интернационал», правящие круги Англии, Франции и США приговорили Россию. Русская империя должна была разделить судьбу побежденной германской империи. Хозяева Запада мечтали уничтожить самодержавие, которое могло объединять силы русского народа, расчленить Россию и подчинить её отдельные «независимые и демократические» части.
Надо отметить, что большевики в отношениях с представителями Запада были умнее своих либеральных соперников. Если либералов в основном использовали в темную, разрушив их руками монархию, то большевиков провести не удалось. Запад пытался использовать против правящего режима все возможные силы, в том числе большевиков. А большевики, в свою очередь, пытались приспособить Запад к своим интересам. В итоге большевики смогли постепенно оттеснить и частично ликвидировать группу «национал-предателей» в своих рядах — троцкистов-интернационалистов. Победу одержали большевики-патриоты (сталинисты), которые ориентировались на построение социалистической великой России и не собирались бросать Родину в топку «мировой революции».