Уязвимость России перед санкциями и военными посягательствами ЕС и США
Осуществлённый при поддержке США и Евросоюза переворот на Украине и её превращение из стабильного торгового партнёра России в опустошённое, экономически зависимое от ЕС государство и стартовую площадку для пуска ракет НАТО, а также последующие экономические санкции против России за поддержку русского этнического большинства на Донбассе и в Крыму наглядно демонстрируют опасную уязвимость российской экономики и государства. Нынешние усилия по повышению национальной безопасности и экономической живучести России перед лицом этих вызовов требуют критического анализа политики и структур, возникающих в постсоветскую эпоху.
Грабёж как приватизация
За последнюю четверть века, особенно за время «перехода к капитализму» действовавшими вооружёнными бандами олигархами-гангстерами во всех отраслях российской экономики было незаконно перемещено или насильственно присвоено несколько триллионов долларов государственной собственности.
С 1990 по 1999 годы в результате катастрофического коллапса экономики раньше срока умерло более 6 миллионов российских граждан; средняя продолжительность жизни мужчин снизилась с 67 лет в советскую эпоху до 55 лет в ельцинский период. ВНП России упал на 60 процентов – впервые в истории у страны, не находящейся в условиях войны. Вслед за насильственным захватом власти Ельциным и его обстрелом российского парламента режим перешёл к «установлению очерёдности» приватизации экономики, распродавая энергетическую, минерально-сырьевую, банковскую, транспортную и коммуникационную отрасли за десятую или даже меньшую долю их реальной стоимости дружкам с хорошими связями и иностранным субъектам. Вооружённые бандиты, организованные нарождающимися олигархами, «завершили» программу приватизации нападая на соперников, убивая их и угрожая им. Сотни тысяч пожилых пенсионеров были выброшены из своих домов и квартир в ходе грязных захватов жестокими спекулянтами недвижимости. Американские и европейские финансовые советники с учёными степенями «консультировали» соперничающих олигархов и министров правительства относительно самых «эффективных» рыночных технологий разграбления экономики, состригая круглые зарплаты и комиссионные – люди со связями делали состояния. Тем временем произошло обрушение уровня жизни, что привело к обнищанию двух третей российских семей, количество самоубийств выросло в четыре раза, широко распространился алкоголизм, наркомания, СПИД и венерические заболевания. Масштабов эпидемии достигли сифилис и туберкулёз – с закрытием клиник и больниц болезни, которые в советскую эпоху находились под полным контролем, объявились вновь.
Естественно, респектабельные западные СМИ праздновали разграбление России как переход к «свободным выборам и рыночной экономике». Они публиковали красочные статьи, описывающие политическую мощь и господство бандитов-олигархов как показатель распространения «либеральной демократии». Тем самым российское государство из мировой сверхдержавы было превращено в униженный зависимый режим, пронизанный агентурой западных разведслужб, неспособный править и обеспечивать исполнение своих договоров и соглашений с западными державами. США и ЕС стремительно заменили влияние России в Восточной Европе, быстро расхватали бывшие государственные отрасли экономики, СМИ и финансовые учреждения. Коммунисты, левые и даже националисты были изгнаны из государственного аппарата и заменены покладистыми и угодливыми политиками – сторонниками «свободного рынка» и НАТО. США и ЕС нарушили все до единого соглашения, подписанные Горбачёвом и Западом: восточно-европейские государства стали членами НАТО, Западная Германия аннексировала Восточную, а военные базы появились у самих российских границ. Были открыты пронатовские «фабрики мысли», снабжавшие разведывательной информацией и поставлявшие антироссийскую пропаганду. Сотни финансируемых США НПО действовали внутри России в качестве организационных и пропагандистских инструментов «подчинённых» 
неолиберальных политиков. На бывшем Советском Кавказе и Дальнем Востоке Запад подстрекал сепаратистские сектантские движения и вооружённые восстания, особенно в Чечне; США поддерживали диктаторов на Кавказе и коррумпированных неолиберальных марионеток в Грузии. Российское государство было колонизировано, а его номинальный правитель Борис Ельцин, часто в пьяном угаре, поддерживался и манипулировался с целью подписания указов… которые ещё больше способствовали распаду государства и общества.
В 1992 году российский президент Борис Ельцин получил в американском Конгрессе тёплый двухпартийный приём.
Российский народ помнит и характеризует ельцинское десятилетие как бедствие, а США-ЕС, российские олигархи и их последователи – как «золотой век»… разграбления.
Для подавляющего большинства россиян это были Тёмные века, когда российская наука и культура подверглись разорению, учёные, артисты и инженеры мирового класса лишились доходов и были доведены до отчаяния, бегства из страны и нищеты. Для США, ЕС и олигархов это было эрой «лёгкого съёма»: экономического, культурного и интеллектуального грабежа, миллиардных состояний, политической безнаказанности, криминального беспредела и раболепия перед западным диктатом. Договоры с российским государством нарушались ещё до того, как на них просыхали чернила.
Это было эрой однополярного американоцентричного мира, «Нового мирового порядка», в котором Вашингтон мог влиять на националистических противников и российских союзников, безнаказанно захватывать их.
Золотая эпоха бесспорного мирового господства стала для Запада критерием оценки России после Ельцина. Любое изменение внутренней и внешней политики, принимавшееся в путинские годы с 2000 по 2014, оцениваются Вашингтоном в зависимости от того, сообразуются ли они с ельцинским десятилетием безраздельного грабежа и манипуляций, или нет.
Эра Путина: восстановление государства и экономики. Агрессивность ЕС-США
Первой и самой важной задачей Путина было остановить падение России в небытие. Постепенно государство и экономика снова пришли в некоторое подобие порядка и законности. Экономика начала восстанавливаться и расти; улучшилось положение с занятостью, зарплатами, жизненными стандартами и уровнем смертности. Торговля, инвестиции и финансовые операции с Западом пришли в норму – чистый грабёж стал преследоваться по закону. На Западе выздоровление России воспринималось неоднозначно – многие законопослушные бизнесмены и ТНК приветствовали восстановление правопорядка и конец гангстеризма; а вот законодатели политики в Вашингтоне и Брюсселе, а также капиталисты-стервятники Уолл-стрита и лондонского Сити, напротив, быстро осудили, как они это определили, «рост авторитаризма» и «этатизм» Путина, имевшие место в момент, когда российские власти начали преследовать олигархов за уклонение от уплаты налогов, масштабное отмывание денег, подкуп представителей власти и даже убийства.
Приход Путина к власти совпал с повышением во всём мире спроса на сырьевые товары. Впечатляющий рост цен на российскую нефть, газ и металлы (2003-2013 гг.) позволил российской экономики расти стремительными темпами, при этом российское государство усилило регулирование экономики и начало восстановление вооружённых сил. Успех Путина в ликвидации наиболее отъявленных форм разграбления российской экономики и в восстановлении российского суверенитета сделал его популярным у электората: он неоднократно переизбирался уверенным большинством голосов. В связи с тем, что Россия дистанцировалась от полуколониальной политики, кадров и практики ельцинских лет, США и ЕС приступили к реализации комплексной политической стратегии, направленной на подрыв позиций президента Путина и возвращение сговорчивых неолиберальных клонов Ельцина. Российские НПО, финансируемые американскими фондами и действовавшие как крыша для ЦРУ, организовывали массовые протесты против выбранных должностных лиц. Поддерживаемые Западом ультралиберальные политические партии неудачно пытались конкурировать за общенациональные и местные государственные должности. Финансируемый США Центр Карнеги, печально известная мельница пропаганды, поставил на поток производство ядовитых памфлетов, имеющих целью описать демоническую «авторитарную» политику Путина, его «гонения» на олигархов-диссидентов и его «возврат» к «командной экономике в советском стиле».
Одновременно с попытками возродить «Золотой век разграбления» через использование внутренних политических суррогатов, Запад следовал агрессивной внешней политике, направленной на устранение российских союзников и торговых партнёров, особенно на Ближнем Востоке.
США вторглись в Ирак, физически уничтожили Саддама Хусейна и руководство партии «Баас», и установили сектантский марионеточный режим, ликвидировав ключевого светско-националистического союзника Москвы в регионе.
США ввели санкции против Ирана, крупного прибыльного торгового партнёра России. США и ЕС поддержали крупномасштабное вооружённое восстание с целью свержения президента Башара Асада в Сирии – ещё одного союзника России, а также с целью лишения ВМФ РФ дружественного порта в Средиземном море. США и ЕС бомбили Ливию – крупного партнёра России (и Китая) в нефтедобыче и торговле, надеясь привести там к власти прозападный зависимый режим.
В 2008 году, подзуживая Россию на Кавказе и Чёрном море, поддерживаемый США грузинский режим вторгся в российский протекторат Южную Осетию, убив множество российских миротворцев и сотни мирных жителей, но был изгнан яростным российским контрударом.
В 2014 году западное наступление с целью изоляции, окружения и, в конечном счёте, нейтрализации любой возможности существования независимого российского государства набрало максимальный темп. США профинансировали гражданско-военный переворот, в результате которого был свергнут избранный президент Виктор Янукович, сопротивлявшийся аннексии Евросоюзом и вступлению в НАТО. Вашингтон установил марионеточный режим, глубоко враждебный России и этнически русским гражданам Украины на юго-востоке страны и в Крыму.
Российское сопротивление перевороту и поддержка продемократических федералистов на юго-востоке и в Крыму послужили предлогом для введения Западом санкций в попытке ослабить нефтяную, банковскую и обрабатывающую отрасли России, и разрушить её экономику.
Имперские стратеги в Вашингтоне и Брюсселе нарушили все предыдущие соглашения с администрацией Путина и попытались обратить союзных Путину олигархов против российского президента, угрожая их активам на Западе (особенно легализованным банковским счетам и недвижимости). Российские государственные нефтяные компании, участвовавшие в совместных проектах с Chevron, Exxon и Total, внезапно были отрезаны от западных рынков капитала.
Кумулятивное воздействие этого десятилетнего западного наступления, достигшего апогея в ходе нынешней волны жёстких санкций, должно было вызвать в России рецессию, ослабить валюту (в 2014 году рубль упал на 23 процента), поднять цены на импорт и ударить по местным потребителям. Российскую промышленность, зависящую от иностранного оборудования и запчастей, а равно нефтяные компании, зависящие в освоении богатств Арктики от импортных технологий, заставили почувствовать боль от «негибкости Путина».
Несмотря на краткосрочные успехи войны США-ЕС против российской экономики, администрация Путина осталась крайне популярной среди российских избирателей при уровне поддержки, превышающем 80 процентов. В результате этого прозападная оппозиция Путину вылетела на свалку истории. Тем не менее, западная политика санкций и агрессивное политическое и военное, при помощи НАТО, окружение России, наглядно продемонстрировало уязвимые места Москвы.
Слабые стороны России: пределы восстановления российского суверенитета Путиным
После разграбления российской экономики западными и российскими олигархами и жестокой деградации российского общества президент Путин следовал комплексной стратегии.
Во-первых, он стремился провести различие между «политическими» и «экономическими» олигархами: к последним относились олигархи, готовые сотрудничать с государством в перестройке экономики и готовые придерживаться в своей деятельности честных правил игры, сформулированных президентом Путиным. Они сохранили огромную экономическую власть и доходы, но не политическую власть. В обмен Путин позволил «экономическим» олигархам сохранить свои сомнительно приобретённые бизнес-империи. В противоположность этому, те олигархи, которые стремились к политической власти и финансировали политиков ельцинской эпохи, попадали под прицел – одних лишили их состояний, а другие преследовались за преступления, начиная с легализации денег, полученных преступным путём, уклонения от уплаты налогов, мошенничества и незаконного вывода средств за границу до финансирования убийств своих конкурентов.
Второй акцент ранней политической стратегии президента Путина состоял в углублении сотрудничества России с западными государствами и экономиками, но на основе не одностороннего присвоения российских ресурсов, преобладавшего при Ельцине, а взаимного рыночного обмена. Путин стремился к более тесной военно-политической интеграции с США и ЕС, чтобы обеспечить неприкосновенность российских границ и сфер влияния. Руководствуясь этой целью, президент открыл доступ к российским военным базам и маршрутам снабжения для военных сил США и ЕС, участвовавших в захвате и оккупации Афганистана, и не противился американо-европейским санкциям против Ирана. Путин нехотя согласился с американским завоеванием и оккупацией Ирака, несмотря на давние экономические связи России с Багдадом. Он присоединился к пяти державам, «наблюдающим» за «мирными» палестино-израильскими переговорами и шёл в фарватере односторонней поддержки Вашингтоном Израиля. Он даже дал «зелёный свет» бомбардировкам НАТО Ливии, наивно предположив, что это будет ограниченным мероприятием – «гуманитарной» интервенцией.
В результате политического и дипломатического пособничества Путина военной экспансии Вашингтона и НАТО торговые, инвестиционные и финансовые отношения России с Западом успешно развивались. Российские фирмы набирали кредиты на западных рынках капиталов, иностранные инвесторы наводнили российский фондовый рынок, а транснациональные компании создавали совместные предприятия. Крупные нефтегазовые предприятия процветали. Российская экономика восстанавливала уровень жизни советской эпохи, бурно росли потребительские расходы, безработица упала с двузначных цифр до однозначных, зарплаты выплачивались, а задолженность по ней погашалась, начали восстанавливаться научные центры, университеты, школы и учреждения культуры.
Третьей составляющей стратегии Путина был возврат (ренационализация) стратегического нефтегазового сектора. Захват российским государством нефти и газа, достигнутый открытым приобретением и выкупами предприятий, проверками финансовой деятельности и конфискацией активов олигархов-гангстеров, прошёл успешно. Указанные ренационализированные отрасли образовали совместные с западными нефтегигантами предприятия и стали лидерами российского экспорта в период пикового спроса на энергию. На фоне повышения цен на нефть в путинское десятилетие Россия переживала стимулируемый потребительскими расходами бум импорта – от товаров сельского хозяйства до роскошных ювелирных изделий и автомобилей… Путин укреплял свою электоральную опору и углублял «интеграцию» России в западные рынки.
Путинская стратегия экспансии и роста выглядела обращённой исключительно на Запад, в сторону ЕС и США, а не на восток, в сторону Азии/Китая или на юг, в сторону Латинской Америки.
При концентрации внимания на Западе первоначальный тактический успех Путина начал обнажать стратегически уязвимые точки России. Первые симптомы стали заметны в поддержке Западом антипутинской компании продажных олигархов и демонизации в СМИ российской судебной системы, которая преследовала и признавала виновными олигархов-гангстеров вроде Михаила Ходорковского. Вторым знаком была финансовая и политическая поддержка Западом неолибералов ельцинской эпохи, соперничавших с кандидатами от путинской партии «Единая Россия»… Стало ясно, что усилия Путина по восстановлению российского суверенитета входят в противоречие с планами Запада по сохранению России в качестве вассального государства.
Запад одобрительно противопоставлял «золотые годы» безудержного грабежа и господства ельцинского периода путинской эпохе независимой и динамичной России, постоянно связывая российского президента с несуществующими СССР и КГБ.
В 2008 году Саакашвили попытался расширить Грузию, захватив Южную Осетию.
В 2008 году США подтолкнули зависящего от них президента Грузии Саакашвили на захват российского протектората в Южной Осетии.
Это было первым свидетельством того, что соглашательство Путина с Западом приводит к обратным результатам. Границы России, её союзники и сферы влияния превратились в мишени для Запада. США и ЕС осудили защитную реакцию России, несмотря на то, что Москва вывела свои войска из Грузии, после того как нанесла ей серьёзное поражение. Грузия была милитаристской генеральной репетицией, объектом одного из нескольких организованных и профинансированных Западом переворотов, из которых одни назывались «цветными революциями», а другие – «гуманитарными интервенциями» НАТО. На Балканах бомбардировками НАТО была раздроблена Югославия, а на Украине до нынешней кровавой «гражданской войны» произошло несколько «цветных» революций. Вашингтон и Брюссель истолковали серию примиренческих шагов Путина как слабость и без стеснений продолжили натиск на рубежи России и снос дружественных России режимов.
К середине второго десятилетия нового века США и ЕС приняли серьёзное стратегическое решение ослабить безопасность и экономический суверенитет России: захватить контроль над Украиной, изгнать Россию из её черноморской военной базы в Крыму, превратить Украину в передовой аванпост НАТО и оборвать экономические связи Восточной Украины с Россией – особенно стратегически важной военной промышленности Украины с российским рынком. Переворот финансировался Западом, а ударные отряды были предоставлены крайне правыми неонацистскими украинскими бандами. Киевская хунта организовала завоевательную войну, направленную на зачистку антимайданных продемократических сил в юго-восточном регионе Донбасс с его русским этническим большинством и обширными промышленными связями с Россией.
Когда Путин наконец признал явную угрозу национальной безопасности России, его правительство отреагировало присоединением Крыма по итогам народного референдума и начало предоставлять убежище и каналы снабжения осаждённым сторонникам федерализации на Восточной Украине. Запад воспользовался слабыми сторонами российской экономики, проистекавшими из путинской модели развития, и ввёл многосторонние экономические санкции, призванные её разрушить.
Западные санкции, российская слабость: пересматривая стратегический подход Путина
Агрессивный милитаризм Запада и санкции против России обнажили ряд критически слабых мест в путинской экономической и политической стратегии. В их числе: 1) его зависимость от ориентированных на Запад экономических олигархов в реализации своей стратегии экономического роста России; 2) его признание большей части приватизации ельцинской эпохи; 3) его решение уделить основное внимание торговле с Западом, пренебрегая рынком Китая; 4) его выбор в пользу стратегии нефтегазового экспорта вместо развития диверсифицированной экономики; 5) его зависимость от союзных ему баронов-разбойников – олигархов, не имеющих реального опыта развития промышленности, настоящих финансовых навыков, достаточных специальных технических познаний и концепции выхода на рынки, что необходимо для восстановления и управления самым высшим сектором экономики – обрабатывающей промышленностью. В противоположность китайским, российские олигархи полностью зависят от западных рынков, финансов и технологий, и сделали мало для развития внутреннего рынка, внедрения самофинансирования путём реинвестирования своей прибыли или повышения производительности с опорой на российские технологии и научные исследования.
Перед лицом западных санкций ведущие олигархи — союзники Путина представляют собой слабое звено при выработке эффективного ответа. Они давят на Путина с тем, чтобы он уступил Вашингтону, и при этом просят западные банки исключить их собственность и счета из санкций. Они потеряли надежду защитить свои активы в Лондоне и Нью-Йорке. Одним словом, они потеряли надежду на то, что президент Путин бросит борцов за свободу на Юго-Востоке Украины и договорится с киевской хунтой.
Это подчёркивает противоречие, существующее в путинской стратегии взаимодействия с «экономическими» олигархами, согласившимися не мешать Путину внутри России, одновременно выводя свои огромные богатства в западные банки, вкладываясь в элитную недвижимость Лондона, Парижа и Манхэттена и сохраняя лояльность загранице. По сути, они тесно связаны с нынешними политическими противниками России. Тактические успехи Путина, поставившего олигархов на службу своего проекта роста через стабильность, обернулись стратегической слабостью в защите страны от разрушительных экономических карательных мер.
Признание Путиным приватизации ельцинской эпохи обеспечило определённую стабильность в краткосрочном периоде, но привело к массовому бегству частного капитала за рубеж, а не его сохранению с инвестированием в проекты, гарантирующие бо́льшую самообеспеченность. Сегодня способность российской власти мобилизовать свою экономику, превратить её в мотор роста и выдержать имперское давление намного слабее по сравнению с тем, что было бы, если бы экономика находилась под бо́льшим контролем государства. Путину будет непросто убедить частных собственников основных отраслей российской промышленности пойти на жертвы – они слишком привыкли к получению помощи, субсидий и государственных контрактов. Более того, в связи с тем, что их финансовые контрагенты на Западе требуют оплаты долгов и отказывают в предоставлении новых кредитов, частные элиты грозят объявить о банкротстве или сократить производство и уволить работников.
Приливная волна военных посягательств Запада на российские границы, вереница несдержанных обещаний относительно включения Восточной Европы в НАТО, а также бомбардировка и разрушение Югославии в 1990-х должны были показать Путину, что никакого объёма односторонних уступок не хватило бы на то, чтобы завоевать признание Запада в качестве истинного «партнёра». Вашингтон и Брюссель не испытывали колебаний в своей стратегии по окружению России и сохранению её в качестве зависимого государства.
Вместо того, чтобы поворачивать на Запад и предлагать поддержку войнам США-НАТО, Россия была бы в гораздо лучшем положении для сопротивления санкциям и текущим военным угрозам, если бы она диверсифицировала свою экономику и ориентировала её и свои рынки на Азию, в частности на Китай, отличающийся динамичным экономическим ростом, расширяющимся внутренним рынком, инвестиционной способностью и ростом технической компетентности. Ведь ясно, что внешняя политика КНР не сопровождалась войнами, завоеванием союзников России и посягательством на её границы. Хотя сейчас, перед лицом роста угроз НАТО, Россия и обратилась к наращиванию экономических связей с Азией, за последние 15 лет была упущена уйма времени и пространства. В условиях контроля основных отраслей российской экономики посредственными олигархами и клептократами – пережитками ельцинского периода – переориентация российской экономики потребует ещё одно десятилетие.
Президент КНР Си Цзиньпин и его российский коллега Владимир Путин пообещали в воскресенье, на 10-й по счёту встрече за последние два года, наладить между собой ещё более тесное сотрудничество.
В результате закрытия западных рынков Путин был вынужден «развернуться» к Китаю, другим азиатским странам и Латинской Америке, чтобы найти новые рынки и экономических партнёров. Но его рост по-прежнему зависит от экспорта нефти и газа, а большинство частных «бизнес-лидеров» России не являются настоящими предпринимателями, способными разрабатывать новые конкурентоспособные продукты, создавать заменители в виде российских технологий и производственных ресурсов, и распознавать прибыльные рынки. Поколение российских «бизнес-лидеров» не строило свои экономические империи или конгломераты «с нуля» – они захватили и награбили свои активы у госсектора, а своё богатство умножали через контракты и защиту государства. Теперь Москва просит их найти альтернативные зарубежные рынки для инноваций, конкуренции и смены своей зависимости от немецкого машинного оборудования.
Бо́льшая часть того, что считается классом российских промышленных капиталистов, не является предпринимателями, они больше напоминают сборщиков ренты и дружков-подельников, ориентированных на Запад. Чаще они начинали как бандиты и авторитеты, которые в самом начале силой отогнали своих соперников от государственных раздач 1990-х. Хотя после консолидации своих экономических империй эти олигархи стремились набрать респектабельности, нанимали пиар-агентства для придания лоска своему имиджу и экономических советников для консультаций по вопросам инвестиций, они никогда не демонстрировали каких-либо способностей к превращению своих фирм в конкурентоспособные предприятия. Вместо этого они полностью зависят от капитала, технологий и промежуточного импорта с Запада, а также субсидий от администрации Путина.
Так называемые российские «капиталистические» рантье входят в резкий контраст с динамичными государственными и частными предпринимателями Китая, которые заимствовали импортные технологии у США, Японии, Тайваня и Германии, адаптировали и улучшили их, и производят передовые и высококонкурентоспособные продукты. Когда санкции США и ЕС вступили в силу, российская промышленность оказалась неготовой выступить заменителем для местного производства, и президенту Путину пришлось договариваться о торговых и импортных соглашениях с Китаем и другими источниками производственных ресурсов.
Крупнейшим стратегическим изъяном экономической стратегии Путина было решение сконцентрироваться в качестве «мотора роста» на нефтегазовом экспорте на Запад. Результатом этого стала зависимость России от высоких цен на экспортируемые сырьевые товары и западных рынков. Зная об этом, США И ЕС воспользовались уязвимостью России перед падением мировых цен на энергоресурсы и её зависимостью от западных технологий добычи нефти, западного оборудования и совместных предприятий с Западом.
Политика Путина опиралась на концепцию экономической интеграции с Западом и более широкого сотрудничества и политических связей со странами НАТО. Ошибочность этих предположений была доказана самим ходом событий: со стороны США и ЕС сотрудничество было тактическим и зависящем от ассиметричных, по-настоящему односторонних уступок со стороны России – особенно от её постоянной готовности приносить в жертву своих традиционных союзников на Балканах, Ближнем Востоке, в Северной Африке и прежде всего на Кавказе. Как только Россия начала отстаивать свои собственные интересы, Запад стал враждебным и склонным к конфронтации. С тех пор, как Россия воспротивилась смене режима в Киеве, цель Запада состоит в уничтожении России Путина. Продолжающееся наступление Запада против России – не преходящий этап, а начало длительного, усиленного экономического и политического противостояния.
Несмотря на то, что Россия уязвима, она не лишена ресурсов и способности к сопротивлению, защите своей национальной безопасности и развитию своей промышленности.
Заключение. Что нужно сделать?
В первую очередь Россия должна диверсифицировать свою экономику; она должна развивать промышленную переработку своего сырья и вкладывать всё в замещение западного импорта местным производством. Хотя перевод своей торговли на Китай – шаг позитивный, он не должен воспроизводить прежнюю модель из прошлого, заключавшуюся в обмене сырьевых товаров (нефти и газа) на промышленные.
Во-вторых, Россия должна заново национализировать свою банковскую, внешнеторговую и стратегические отрасли экономики, покончив с колеблющейся политической и экономической лояльностью и поведением рантье со стороны нынешнего недееспособного класса частных «капиталистов». Администрация Путина должна переключиться с олигархов на технократов, с рантье на предпринимателей, с зарабатывающих в России и инвестирующих в Запад спекулянтов к участию работников в производстве – словом, она должна усиливать национальный, государственный и производительный характер экономики. Мало просто заявить, что те олигархи, которые остаются в России и объявят о своей лояльности администрации Путина, будут легитимными экономическими агентами. Под давлением западных санкций в большинстве случаев они отозвали свои инвестиции из России, перевели своё богатство заграницу и поставили под сомнение законность государственной власти.
России нужна новая экономическая и политическая революция – в результате которой правительство признает Запад в качестве империалистической угрозы и начнёт рассчитывать на организованный российский рабочий класс, а не на сомнительных олигархов. Администрация Путина вытащила Россию из пропасти и выступлением против агрессии Запада на Украине вселила в россиян внутри страны и за её пределами чувство собственного достоинства и самоуважения. Начиная с этого момента, президенту Путину необходимо идти вперёд и демонтировать всё ельцинское воровское государство и экономику, а также провести повторную индустриализацию, диверсифицировать и развивать свои собственные технологии ради создания многоотраслевой экономики. А превыше всего Россия нуждается в создании новых демократических народных форм демократии, необходимых для того, чтобы выдержать переход к надёжному антиимпериалистическому и независимому государству.
Президент Путин пользуется поддержкой подавляющего большинства российского народа; у него есть научные и профессиональные кадры; у него есть союзники в Китае и среди стран БРИКС; а ещё у него есть воля и власть «делать то, что надо». Остаётся вопрос, преуспеет ли Путин в своей исторической миссии, или из-за страха и нерешительности капитулирует перед угрозами опасного и загнивающего Запада.
Джеймс Петрас, профессор социологии