Выход из кризиса там же, ... где и вход
или ложь по поводу суверенитета в буржуазной России
Хотя из-за подскочивших цен на нефть несколько замедлилось падение в пропасть, новый виток кризиса после лопания большого американского пузыря не за горами. А значит предстоит возобновление дискуссий на тему "кто виноват и что с ним делать". Пока что в медийном поле господствуют две основных группы дискутирующих, представленные так называемыми либералами и патриотами-государственниками.
Что касается либералов, то они повторяют привычные мантры про геополитические уступки, снятие санкций, таргетирование инфляции и внешние инвестиции. Тут в общем-то говорить не о чем. Эти деятели и их учителя по ВШЭ создавали тупиковую модель сырьевой колонии и свято убеждены в том, что все действительное разумно и ничего лучшего быть не может.
Модель выхода из кризиса, предлагаемая патриотами-государственниками, в числе которых можно назвать С. Глазьева, М. Хазина, М. Делягина и ряд других экономистов, во всяком случае достойна обсуждения.
У них, по крайней мере, обозначена как цель создание самодостаточной экономики на основе импортозамещения. Сомнения вызывают лишь предлагаемые методы достижения этой цели. Суть предложений глазьевцев сводится к следующему:
- сделать рубль инвестиционной валютой,
- ввести валютный контроль,
- создать Институты Развития,
- с помощью Институтов Развития и дешевого рублевого кредита провести индустриализацию и создать конкурентоспособные производства.
Позднее, правда, предложения Глазьева подхватили Столыпинский клуб и Партия Роста, где они получили уже упрощенное толкование и свелись к идее: напечатайте денег, раздайте нам, мы их освоим, а значит будет рост (в наших карманах, видимо).
Но вернемся к предложениям глазьевцев, а не Партии Роста. Ничего не говорится о направлениях структурной перестройки и о том, какие производства они собираются развивать. Большие сомнения вызывает и идея Институтов Развития, которые с учетом опыта РосНАНО и качества бюрократического аппарата, прошедшего длительный отрицательный отбор, с очень большой вероятностью превратятся лишь в очередные конторы по распилу дешевых рублевых кредитов. А значит вся затея с индустриализацией кончится инфляционным крахом уже на стадии котлована. Но дело даже не в этом. Допустим, что деньги каким-то чудом не были разворованы и появилось некое реальное производство, допустим фабрика по пошиву рубашек. Разве оно будет конкурентоспособным при существующих сейчас тарифах на энергоносители? Издержки производства в холодной северной стране, каковой является Россия, будут всегда выше, чем в теплом Китае, а значит китайские рубашки в любом случае окажутся дешевле российских. Вся созданная на основе дешевого кредита промышленность сразу же окажется убыточной.
Пора бы вспомнить о том, за счет чего существовала самодостаточная советская экономика и почему она была уничтожена. А существовала она только потому, что цены на энергоносители (газ, электроэнергия, нефть) внутри страны были до начала гайдаровских реформ в десятки раз ниже мировых. Сырьевая рента равномерно распределялась по всей стране и только благодаря этому существовали промышленность и сельское хозяйство. Ликвидированы они были совсем не потому, что вместо социализма возник капитализм, дихотомия "социализм-капитализм" только скрывает суть дела. Главное преступление правительства Гайдара было не в том, что оно отпустило розничные цены и обесценило сбережения, это только следствия. Главное преступление было в том, что по требованию МВФ начали резко повышать внутренние цены на энергоносители, что мгновенно сделало всю промышленность и сельское хозяйство нерентабельными и неконкурентоспособными. Одновременно были сняты все шлагбаумы на пути дешевого импорта. Повышение внутренних цен на энергоносители и было хоть и не единственным, но одним из ключевых факторов дикой гиперинфляции 1992-1993 годов. Элита по существу изъяла из экономики страны сырьевую ренту и присвоила ее себе, отправив страну под нож.
Так возникла модель сырьевой колонии. С тех пор, несмотря на некоторые модификации, по существу она не менялась. В середине 90-х сформировался слой сырьевой элиты, в число которой стоит отнести не только сотню упырей из списка Форбс, но и их многочисленную обслугу: менеджеров, охранников, пиарщиков, дизайнеров, певцов, режиссеров, парикмахеров, чесателей элитных пяток и т.д. Получилось так, что большинство этой обслуги концентрировалось в Москве и вокруг нее, по месту проживания самой олигархии, а вокруг них росла и крепла паразитическая экономика потребления.
В путинские нулевые модель претерпела некоторые изменения. Путин отобрал часть активов у сырьевых олигархов и на смену Березовскому и Абрамовичу, которые все доходы транжирили на замки, яхты и зарубежные футбольные клубы, пришли путинские менеджеры Миллер и Сечин. Часть сырьевой ренты Путин заставил работать на решение задач государства, в частности был восстановлен ВПК и проведено перевооружение армии. Но путинская бюрократия, зачистив старых олигархов, создала новые проблемы, не решив в итоге старых. Качество расходования сырьевых доходов, поступавших в бюджет, оказалось крайне низким. Два трлн. долларов через покупку низкодоходных облигаций просто отдали "наиболее вероятному противнику", если использовать терминологию военных. Пышным цветом разрослась коррупция. Нефтяные триллионы были растрачены и продолжают тратиться на бессмысленные проекты типа сочинской Олимпиады или футбольного чемпионата. Возник монстр банковской системы, которая накинула на страну наряду с тарифной дополнительную долговую удавку. Деградация же структуры экономики и рост паразитических секторов в ущерб реальному производству продолжался даже в большей степени, чем в ельцинские времена. В 2008 году, после падения мировых цен на нефть модель сырьевой колонии вступила в фазу острого кризиса и с тех пор пребывает в состоянии перманентного сжатия.
Так что же делать? Да просто забрать у элиты присвоенную ею сырьевую ренту и вернуть ее стране. Логика подсказывает, что для того, чтобы начать реальное импортозамещение, надо сначала устранить главную причину, которая отправила под откос ту промышленность, которая осталась в России в наследство от советской экономики. Не нужно писать никаких программ. Не нужны Институты Развития с ордой прожорливых начальников. Достаточно директивным способом снизить внутренние цены на энергоносители хотя бы в 10 раз. По газу и электроэнергии решение можно принять сразу, по бензину нужно будет продумать пути пресечения его контрабандного вывоза. Задачей "Газпрома" должно стать не достижение высокой капитализации и высокого дохода инвесторам, а обеспечение экономики страны дешевым газом. Эффект последует очень быстро, малый и средний бизнес все сделают сами, без помощи чиновника, если снять с них тарифную удавку. Так что дело не в капитализме или социализме. Можно сказать так: с учетом специфических условий России для наиболее эффективной модели нужен жесткий социализм в сфере естественных монополий, сырьевого сектора и энергетики, и неограниченный свободный капитализм во всем остальном. Но никак не наоборот, к чему пытаются склонить лукавые "сталинисты" от властной элиты.
Но и тут не всё так просто. А как быть с корыстной составляющей капитализма?
Ведь главное заключается не столько в корыстной мотивации частного собственника, сколько в природе денег при капитализме. При социализме деньги - вспомогательный материал для обслуживания обменных операций производителей, являющихся частями единого народнохозяйственного комплекса, но не цель производства. При капитализме, где каждый сам за себя и против других, деньги - цель производства, а производство - обслуживающая деньги среда. Как говорится. почувствуйте разницу.
А теперь представьте себе воплощённую утопию - самого что ни на есть раздираемого патриотизмом российского капиталиста. Он, съедаемый обидой за державу, все регистрации из офшоров перевёл в Россию, все налоги платит здесь, вкладывается в развитие бизнеса и постепенно заполняет все имеющиеся ниши. И все прочие капиталисты вслед за ним. Подъём в России рванул вперёд и через некоторое время пришёл к исчерпанности - как в США в конце 19-го века. Что делает капитал в таком случае? Он ищет новые возможности зарабатывания денег. Новые рынки сырья и сбыта. И выходит на мировую арену.
А там всё уже давно захвачено англосаксами с их долларом. Что делает патриотичный российский капиталист? Он вынужден сговариваться с господствующими игроками в мире ради того, чтобы ему выделили место под солнцем. Он пойдёт на поклон к хозяевам ФРС. Ему жизненно нужно влиться в мировую систему - иначе он разоряется и теряет даже то, что приобрёл. Логика капитализма неминуемо превращает его в предателя. Ибо невозможно упросить хозяев ФРС дать ему место в их системе без политических уступок. И капитал на это пойдёт, ибо его цель - не фиги американцам в кармане крутить, а деньги стяжать. Как вы думаете, на каком этапе у российского капиталиста пропадут его патриотические иллюзии и мотивы?
Когда в России станет много денег, они станут переливаться через её край. И там, куда они будут стремиться вылиться, их примут только в обмен на предательство. И не пойти на него капитал не сможет - интересы денег превыше патриотических утопий. И патриотические утопии капиталистов России мгновенно пройдут.
Я вам больше скажу - они даже и не начнутся. В России - как и во всём мире - нет патриотических капиталистов. Просто потому, что капиталист думает по-другому. Он ищет, где лучше деньги добыть. И если лучше всего платят за Родину, а не за масло или магнитофоны, он продаст Родину - то, что лучше продаётся. Если бы он имел другую логику, он не заработал бы и первого рубля. Тут же раздал бы всё работникам и нуждающимся - ведь патриотизм именно этого и требует. Невозможно же так: тут я сейчас ограблю народ, а вот тут я его уже возлюблю. Без ограбления нет накопления капитала. А коли начал накопление, то прощай патриотизм. Это ясно и ребёнку.
Решение, которое выглядит достаточно простым с точки зрения экономики, к сожалению, невозможно с точки зрения политики. Выпадающие сырьевые доходы создадут острый кризис бюджета, за счет распила которого содержится элита и ее многочисленная обслуга. Кризис перепроизводства элиты, которая никогда не примет решения, покушающегося на ее доходы, это проблема уже не экономическая, а политическая. Если уж небольшое снижение доходов во время санкционной войны вызвало острое недовольство, то можно представить, какой визг и рев начнется, если на самом деле отправить эту элиту под нож, в экономическом смысле, разумеется, а не в прямом.
Так что легких решений больше нет. Деньги из ниоткуда появляются только у кейнсианских сказочников. Если же вы хотите деньги кому-то отдать, то сначала их надо у кого-то взять. Если хотите дать деньги промышленности и сельскому хозяйству, то придется отобрать их у элиты и паразитических секторов, а точнее вернуть. В противном же случае элита продолжит пожирать страну до полного летального исхода последней.
Оригинал The New York Times