Page 246 - Славянское царство

знал, что предпринять. Примириться с Турком он мог только ценой великих
злодеяний с еще большим ущербом для себя. Если же он собирался противостоять
ему, то никак не мог рассчитывать на помощь Хуньяди, который, как он хорошо
понимал, был им оскорблен. Он не видел никого, к кому мог бы обратиться за
помощью. Тогда он решил, что лучше претерпеть все невзгоды, чем попасть в
жестокое рабство к Турку. Посему, в конце концов, он обратился за помощью к
Хуньяди, сделав это крайне почтительно. Янош охотно согласился помочь, понимая,
что Турок, овладев Рашкой, будет постоянно совершать набеги на венгерские земли.
Без промедления собрав войско, он отправился в Рашку. Позабыв и простив во имя
служения христианскому делу все обиды и оскорбления, он не стал посылать других
полководцев, но лично пришел помочь неблагодарному деспоту. Переправившись
через Дунай близ Смедерево, он вступил в Рашку и, соединив свои войска с войсками
Джураджа, стал продвигаться ускоренным маршем, намереваясь застигнуть
неприятеля врасплох. На четвертый день они подошли к туркам. Едва они вступили
на территорию Крушевца, наступил рассвет. Облака [утреннего тумана], повисшие
(как это случается) между войсками, не давали им видеть друг друга. Когда же,
наконец, под действием лучей солнца они рассеялись, засияли перед врагом полки во
всеоружии, и издали можно было узнать хоругви Хуньяди. Турки, пораженные
внезапным появлением христиан, настолько пали духом, что, позабыв и думать о том,
чтобы вооружаться, устраивать оборону и вступать в бой с врагом, стали думать
только о спасении бегством. Началась паника, и все бросились бежать. Бегущих
преследовала легкая конница, перебившая многих и захватившая немало пленных. С
наступлением темноты христиане вернулись назад, турки же попрятались по лесам.
Фериз–бег вместе с множеством другой знати попал в плен. Хуньяди, одержав
упомянутую победу, пришел в Видин, город в Болгарии, стоящий на Дунае, и сжег его,
поскольку город этот был причиной многих войн. Сразу после этого он вернулся в
Рашку и, подарив пленных деспоту, с триумфом вступил в Белград. Под
покровительством венгров Джурадж жил весьма спокойно, и турки не осмеливались
так часто, как прежде, нападать на него, пока Мехмед (Maumette), наследовавший
своему отцу Мураду, после захвата Константинополя не двинул свои войска против
Рашки. Начав с осады Ново Брдо, он начал обстреливать его из тяжелых пушек,
направляя их жерла в небо, так что ядра падали на защитников города сверху. Как
пишет Лаоник (VII), Мехмед был первым, кто применил этот способ обстрела.
Пораженные страхом защитники города сдались, и их примеру последовали затем
жители Трепчи и Призрена. Как пишет Бонфини (8–я книга III декады), произошло
это в 1454 году. Мехмед, забрав все самое ценное и уведя самых знатных горожан,
оставил остальных жить в упомянутом городе, дабы те работали на рудниках,
которых в тех местах великое множество и которые приносили немалый доход
деспоту Джураджу. Последний, узнав о военных приготовлениях Турка, исполнился
страха и за свою державу и за саму свою жизнь. Оставив гарнизоны в крепостях, он
вновь отправился с просьбой о помощи в Венгрию. Поскольку короля Ласло там не
оказалось, он поехал к нему в Вену. В то время там находился также брат Джованни да
Капестрано из ордена Святого Франциска. Упомянутый муж святой жизни и
выдающийся проповедник, страстно желая побеседовать с деспотом, послал передать
ему, что, если его не затруднит, он желал бы переговорить с ним. Когда деспот

К оглавлению