Донбасс — это прелюдия к немыслимо страшному

Российский журналист Константин Сёмин уверен — события на Донбассе являются прелюдией к большим, страшным и невообразимым сегодня, потрясениям. Они запланированы для реализации по всей территории евразийского пространства, которое пытается объединить Россия. Надежда на спасение, по мнению Сёмина, лежит в понимании того, что украинская болезнь — это, на самом деле, и российская болезнь. Это не украинцы сошли с ума, это мы все в 1991 году сошла с ума, — убежден Константин Сёмин.

— Поговорим о том, что волнует, беспокоит, помимо выборов в России. Вокруг нас огромное количество «партнеров»: украинские, американские, евросоюзовские. Чем запомнилась прошедшая неделя? На чем стоит заострить особое внимание?

— Я все-таки, наверное, чуть-чуть Ваш вопрос переверну. И скажу, что заострить внимание, в первую очередь, нужно на том, что тебя окружает. Но не забывать, безусловно, и о внешних обстоятельствах, потому что, они напрямую связаны с тем, что творится у нас дома.

Поговорим о внешнем. Из внешнего за последнюю неделю, я думаю, всем запомнился клинтоновский внезапный кашель. Ее хворь и ее немощь, которые якобы, как начало казаться многим нашим аналитикам, полностью меняют расстановку предвыборных сил в Соединенных Штатах и дают нам надежду, что в ноябре там к власти придет лояльный к России политик, который протянет, наконец, нам руку дружбы. В связи с этим все изменится, появится единый фронт борьбы с мировым злом, с «Исламским государством» (организация запрещена в РФ, — ред.). Американские и русские солдаты плечом к плечу на этом фронте станут в одну шеренгу, будут остановлены планы по строительству противоракетной обороны в Европе и так далее, и тому подобное.

К сожалению, вот эти иллюзии, эти упования, — они довольно распространены сегодня в нашей экспертной среде. С моей точки зрения, это опасные заблуждения. И пропаганда этих заблуждений, распространение этих заблуждений — опасны вдвойне. Потому что, нам сейчас, как никогда, важен старинный такой, но забытый лозунг: «Никто не даст нам избавленья!» Никто ничего для нас по какому-то высшему соизволению не решит. Ничего само собой не наладится. Не появятся, ни в Англии, ни во Франции, ни в Соединенных Штатах силы, которые будут нас любить. Нас любить не будут — нас будут бить! И то как нас били на протяжении последних лет, месяцев и недель, и то, как с нами обошлись во время Олимпиады, как с нашими паралимпийцами обошлись, должно, как казалось бы, эти иллюзии окончательно похоронить. Но нет. Находятся люди, которые утверждают — посмотрите, Трамп придет — порядок наведет! Во-первых, я думаю, не придет.

Потому что, если анализировать выступления крупнейших деятелей американской военно-промышленной экономической элиты, то там, на мой взгляд, уже давно сложился консенсус антитрамповский, консенсус в пользу Клинтон. Об этом говорили видные чины отставные американской армии и разведки. Даже традиционные спонсоры Республиканской партии — братья Кох, в которых американские либералы видят весь корень зла, и те отошли в сторону от Трампа, выразив поддержку Клинтон.

Я, конечно, далек от мысли, что все уже окончательно решено, но я пытаюсь сказать: как бы не сложились эти выборы, кто бы в результате не победил, — этот консенсус от власти изменен не будет. Эта элита своего влияния, ни на Капитолийском холме, ни в оборонных корпорациях США, ни в Пентагоне, ни в разведке, не утратит. И планы, которые в США, и в частности — в вооруженных силах, утверждаются на десятилетия вперед: планы ядерного перевооружения, планы развертывания противоракетной обороны, планы наращивания присутствия в Черном море или Южно-Китайском море, — свернуты не будут.

Поэтому, я еще раз хотел бы подчеркнуть — чтобы не происходило «у них», в первую очередь нужно думать о собственном самочувствии, состоянии. О том, в какой степени мы готовы встретить неотвратимо приближающиеся вызовы.

— Несколько дней с экспертами обсуждаем вопрос: а готова ли переварить Россия, будет ли ей это во благо или во вред, если из Украины миллионами к нам пойдут люди, беженцы? Ведь вскоре на Украине людям нечем будет себя занять, негде заработать, кроме как на гражданской войне, где платят за убийство. Что делать России, если действительно 10 — 15 миллионов украинцев в том числе с детьми, которые сейчас в школах превращаются в маленьких бандеровцев, русофобов, искренне ненавидящих все русское, перейдут границу. Мы видели донецких детей, которые взрывали своих земляков, потому что их так воспитали.

— Я думаю, что главная причина того, что эти эксперименты, в том числе над детьми, стали возможными, не в том, что кто-то верит в Бандеру, а в том, что никто ни во что не верит вообще. Никто не верит ни во что, кроме денег. И в этом ситуация на Украине ничем не отличается от ситуации у нас. Если говорить о беженцах, то в первые месяцы гражданской войны на Украине приграничные с Украиной российские регионы переполнились беженцами. Что такое наплыв беженцев мы в общем-то знаем. Мне кажется, и по ту сторону границы, и по нашу сторону границы есть люди, которые верят в миф, что вот сейчас Россия рухнет, и беженцы из России голодной на коленях поползут на Украину для того чтобы найти спасение на украинских хуторах.

Аналогичным образом хватает таких же заблуждающихся людей и в России, которые считают, что Украина завтра рухнет, и нас накроет волной беженцев. Украина — не рухнет. Украина — это не самостоятельное государство. Украина — это не государство вообще. Это один из участков большого фронта против нас. Фронта, которым руководят внешние силы. Они не позволят этому участку фронта рухнуть. Именно поэтому, когда Украина будет при последнем издыхании, она получит пятый, шестой, семнадцатый миллиард. И штаны свои она поддержать сумеет. И танки — какие никакие, и беспилотники — какие никакие, и новое оружие — какое никакое, она получит. Потому что, в этом состоит интерес империалистических сил, нацеленных на взламывание вот этого чуть-чуть восстановившегося, подающего надежды, признаки жизни, начиная с конца 90-х годов, евразийского, российского, называйте его как угодно, пространства. И эта динамика отменена не будет. Самое главное, чтобы мы не относились к этим процессам на Украине как к чему-то сугубо украинскому.

Это не украинцы сошли с ума. Это мы все в 1991 году сошли с ума. И нас пожирает одна и та же гангрена. И благодаря тому, что мы у себя не создали никаких предпосылок для того, чтобы эту гангрену обуздать и победить, мы втянуты сейчас в гражданскую войну — прямо и косвенно. И есть масса желающих протолкнуть эту гражданскую войну сюда. Но наше спасение зависит не от того, какие барьеры мы поставим на границе, как мы будем смотреть на беженцев с Украины. Или на гостей с Украины в общественном транспорте — будем ли мы видеть в них потенциальных террористов, хотя нельзя исключать, что к тактике диверсий украинское как бы государство перейдет. В этих людям мы должны видеть, в первую очередь, свое собственное отражение. И мы должны понимать — для того, чтобы изменить ситуацию «там», надо изменить ситуацию «здесь» в том числе. И я очень надеюсь на прозрение.

Все-таки невозможно десятки миллионов человек постоянно поддерживать в националистическом безумии. Это можно делать короткое время. Это можно делать довольно продолжительное время. Но это нельзя делать всегда. И мне очень хочется надеяться на это. И такие сигналы с Украины периодически приходят не только из подполья, в которое загнали разные аббревиатуры силовые… Таких людей становится все больше. Конечно, всегда найдутся те, кто захочет провести параллели с гитлеровской Германией: вроде же было 6 миллионов коммунистов перед войной, и посмотрите — вся эта армия в едином порыве пошла женщин убивать на территорию Советского Союза.

И все-таки, нельзя прекращать борьбу за сердца и умы там. Но чтобы эту борьбу вести успешно, необходимо иметь какие-то видимые успехи в этой борьбе здесь — у нас. А у нас этих успехов, к сожалению, не очень много. И это вызывает у меня очень большую обеспокоенность. Гораздо большую, чем то, что происходит сегодня на Донбассе. Хотя без слез и горечи смотреть на это невозможно, но нужно понимать: Донбасс — это прелюдия. Это то, что должно открыть дорогу к другим, более страшным, немыслимым, может быть, для большинства нашей аудитории, потрясениям.

— Но мы-то — советские люди, знаем и понимаем, для себя воспринимаем все это — и Белоруссия, и Россия, и Украина — это одна наша страна. И если часть нашей страны, часть моей Родины болеет, то понятно, что эта болезнь обязательно перебросится к нам. И вот здесь, заставив одну часть советских людей ненавидеть другую часть советских людей, я замечаю как очень быстро мои многие друзья — граждане РФ уже начинают отвечать гражданам Украины взаимностью. И вот в этом весь цимес того, чего хотят американцы.

— Так и убивали советскую идентичность. Ее ломали с помощью национализма. И единственное в чем я с Вами не соглашусь, что мы — здоровая часть, а та — больная. Мы больны, но в разной степени. Ну, может быть, чуть здоровее, но мы тоже больны. И национализмом, который использовался для уничтожения Советского Союза, мы поражены в такой же степени. И вот это отношение — «ты хохол, а ты кацап» — это то, чему аплодируют. Это цель. И эта цель достигнута. И мы в рамках этой заданной, навязанной нам парадигмы, и украинцы, и русские, играем. И когда люди пытаются сказать — мы отменим украинцев, мы их всех… большевики проклятые научили их говорить на инопланетянском языке, а все это русские люди и мы сейчас их гусеницами задавим и вернем к единому общему знаменателю… Понимаете, — это бред!

Для нас главное не то, из какого мы происходим корня, из какой азбуки мы все вылезли.

Самое главное — кто у нас контролирует средства производства. И кто у нас присваивает, и кто у нас грабит народ. А кто на этих грабителей батрачит. И в этом смысле ситуация в России и ситуация на Украине — абсолютно идентичны. Нам необходимо это понять.

Когда мы это поймем, хотя это кажется невозможным, когда люди стреляют друг в друга, когда пролита кровь, когда есть непримиримая вражда… Кровь пролита — и это рассчитано. Можно сколько угодно говорить о дружбе народов, но когда убиваю людей, убивают детей и женщин, такие аргументы уже никто не слышит. И тот, кто развязал эту войну, это прекрасно понимает.

Я  видел это на примере Югославии. Можно сколько угодно говорить о том, по каким чертежам ситуация развивалась, какова была механика гражданской войны, но всем наплевать на теорию. Потому что либо ты стреляешь в этих, либо ты стреляешь — в тех. И необходимы какие-то фантастические силы двух народов, чтобы приподняться над этим, превозмочь это, и понять, кто является истинным врагом. Кто является истинным выгодоприобретателем. Кто является разжигателем этой войны. На это единственная надежда. Другой вопрос, что иногда для того чтобы прозрение пришло, для того чтобы человек начал мыслить, какая-то страшная сила, какая-то кровавая встряска должна выпихнуть его из супермаркета, из удобного кресла, из ощущения того, что его это никогда не коснется, потому что «это» происходит где-то «там».

— Два живых примера кровопийц-буржуинов. Один, у которого есть кондитерская фабрика в России, налогоплательщик, который зарабатывает деньги на торговле внутри России, и на производстве внутри России. И второй человек, у которого есть отделения банков на территории Украины, в Крыму — нету, но на Украине есть эти отделения банков. И вот, что тот, что этот… Первый вообще Россию называет врагом, с которым призывает воевать, и требует джавелины у американцев, являясь российским налогоплательщиком. А второй не заходит в Крым, он российский гражданин, он руководит  большим банковским учреждением, но он на Украине прекрасно себя чувствует. И вот, сегодня ночью опять обстреливали с чего-то смешного-веселого наше посольство накануне выборов — это ведь факт запугивания — граждане России, живущие на Украине, не приходите на выборы.

— Да-да. То, что вы говорите — это отличный пример, и этот пример должен быть одинаково очевиден людям по обе стороны границы. Они должны понимать, что разницы то никакой. Что интересно, эти якобы противоположные друг другу бизнес-векторы, эти силы, — они не только находят общий язык. Каждый из них, что один банкир, что другой — предприниматель, — каждый из них стремится встроиться в западную цивилизацию. Они могут посылать людей на убой, люди будут потрошить друг друга, — простые люди, — а сами между собой они будут совершенно нормально общаться. И каждый из них, независимо друг от друга, будет пытаться вылизать ботинок другому барыге, чья тень нависает над этой всей  вакханалией кровавой. Казалось бы простая картина, очевидная картина, но увы, очень многие у нас до сих пор ее не понимают.

— Европейский политикум очень интересного мнения. Приехали два министра иностранных дел — француз и немец. Причем немец, который, возможно, сменит госпожу Меркель. Приехали на линию соприкосновения послушать, где там «гупает» и «бахает», как говорят на Донбассе. Но их привезли в Славянск, то есть совсем далеко от тех мест, где реально идет война, где нарушение всех договоренностей, где украинская армия лупит. Европейцы — ведь тоже все прекрасно понимают. И знают, — кто стреляет, откуда, — у них есть своя разведка, но ведут свою жесткую линию. Они действительно боятся России? Того, что Россия непредсказуема, что если они будут потакать России, то завтра Прибалтика, вся Украина, Молдова, а то и Польша — будут захвачены этими жадными ненасытными русскими?

— Нет, конечно. Смотря о каких европейцах вы спрашиваете. Если о разведке и правящих кругах, то это одна ситуация, если о простых людях, которым точно так же придется гибнуть на  фронтах третьей мировой войны — то это другая ситуация. Простые люди ничего не понимают, они в большинстве своем верят пропаганде, тамошней пропаганде, — европейской, — она абсолютно созвучна американской.

У Европы, у немецкого капитала, у европейского капитала, есть свои интересы на Украине, и у них есть свои цели, но в целом есть полное ощущение, что и Европа и Соединенные Штаты пока занимаются таким скрупулезным, тщательным, аккуратным монтажем декораций для развязывания крупномасштабного военного конфликта с Россией. И Украина должна стать одним из театров боевых действий на этом направлении. То, что в результате, если удастся этой цели добиться, в какой-то момент Германии может не оказаться на карте Европы, — это никого из организаторов этого процесса не беспокоит, потому что с ними ничего не произойдет — не будет Польши, не будет Германии, какая разница… зато и России, или значительной части России не будет, она будет обескровлена.

Почему это происходит? Потому что это выгодно империалистическим силам, империалистическому центру, ультраимпериализму, сегодня олицетворяемому Соединенными Штатами. И это закономерно. Они приезжают, и там, куда их привозят, не слышно и  не видно, как растекается кровь на Донбассе, поэтому они делают лицемерные заявления. Мы не должны возмущаться по этому поводу, ну неужели у нас еще сохраняются хоть какие-то  иллюзии?  Мы весь, по сути, сегодняшний разговор с вами обсуждаем иллюзии, от которых надо избавляться.

Послушайте, вот взломали хакеры эту несчастную олимпийскую медицинскую почту, и оказалось что американские атлеты используют допинг, а нашим запрещают ковыряться в носу. И весь наш русскоязычный интернет взорвался в благоговейном негодовании как же так?!! А вас удивляет, что они вас обманывают? Вас удивляет?! В 2003 году известный человек, сидя в Совете Безопасности ООН с пробиркой в руках, рассказывал… — вас другие пробирки после этого продолжают удивлять? Но это же верх наивности. Ну поймите же, что разговаривать с ними о чем-то, стараться их в чем-то убедить — это безумие. Вы никого ни в чем не убедите.

Единственной целью этой пробирки сделать так, чтобы в ней в какой-то момент оказался анализ вашей крови. Поэтому здесь очень важно понимать, в какой степени те люди, которые пытаются договориться с этой пробиркой , пытаются сформировать с ней единый фронт, лишь бы только встроиться в западную  шеренгу, в какой степени они выражают наши интересы, в какой степени это и есть мы? Вот с этим есть множество вопросов.

— США объявили что не готовы поделиться с Советом Безопасности ООН содержанием договоренностей с Российской Федерацией по Сирии. Заседание Совета Безопасности отменено сегодня под смех в зале.  Совет Безопасности и Организация Объединенных Наций сегодня идут по пути Лиги Наций, или еще пока нет?

— Конечно, их ведут по пути Лиги Наций, и довольно давно. Еще в году 2005 американцы (я тогда работал в Соединенных Штатах корреспондентом) приглашали журналистов на экскурсию на базу центрального командования вооруженных сил США в Тампе. Меня поразила практика создания объединенных командований, т.е. вывешиваются флаги, прямо как перед зданием ООН всех мыслимых государств. Тогда же была создана международная коалиция в борьбе с терроризмом в Ираке, в которую Россия вроде бы как не вошла, но своих офицеров наблюдающих туда прислала. И я тогда у американского какого-то сопровождающего нас генерала спрашиваю: «Слушайте, это так сильно напоминает ООН, что есть вопрос: это не вместо ООН делается? » Они ответили — «Да, да!». Потому что абревиатура НАТО нравится им гораздо больше, чем ООН. И чем НАТО, в принципе, не организация объединенных евроатлантических наций? К этому они все ведут, ведут бесстыдно, откровенно на протяжении многих лет. Ни для одного нашего дипломата вменяемого это не является секретом.

Поэтому удивляться, возмущаться, бесконечно подставлять щеки- всё это очень странно. А больше всего раздражает этот ставший уже общим местом и фразеологизмом ответ, который из уст наших официальных представителей постоянно звучит: «Мы не будем реагировать симметрично», «Мы не будем устраивать из этого истерик» — а ЧТО вы будете делать? Необходимо ведь ответить на этот вопрос — «что вы будете делать? И как далеко вы готовы пойти? Если вы по прежнему, не открывая представительства (не будем называть его) какого банка в Крыму, опасаетесь за дилистинг этого банка на Нью-Йоркской фондовой бирже, — значит не делайте вид, что вам страшно от пробирки в руках чиновников ада. Не делайте вид! Значит все это бутафория, которой вы дурите людей. В действительности ваш интерес, и ваш единственный интерес — это встроиться в эту лобалистскую повестку, найти в ней свою маленькую национальную нишу, так же, как ищет ее гражданин Порошенко.

Но поскольку вы чуть жирнее Порошенко, у вас есть нефтяные месторождения, то гражданина Порошенко используют, чтобы умерить ваши аппетиты и и указать вам на ваше место в глобальном распределении труда. Чтобы у вас слишком сильно рот не раззевался на чужой каравай».

Вот и вся суть международной политики сегодня.

— Но  тогда, когда мы садимся играть в шашки, но правила в ходе игры против нас меняются, то фактически нам что остается  делать? Начинать играть «в Чапаева» с теми, кто играет с нами без правил?

— В перерывах между шахматными партиями нужно заняться спортом, и бросить употреблять тяжелые наркотики. Хотя бы подойти к боксерской груше, и проверить состояние своего интеллигентского кулачка. Это было бы полезно сделать. А если ты садишься играть с заведомым шулером , и ты точно знаешь, что с тебя снимут последние штаны, то какой смысл каждый раз, когда ты расстаешься с очередной своей вещью, с очередной своей гордостью, —  поворачиваться к залу, и кричать что тебя обманули. — Тебя обманули, потому что ты сел чтобы тебя обманули. И ты согласен…

Вы говорите «правила игры меняются» — они не меняются. С 91-го года это правила игры, которым мы присягнули. Мы  этим правилам игры стараемся следовать. Мы считаем их справедливыми. И правила экономического устройства общества, которые мы сделали для себя основным законом, в который мы перевели свою собственную экономику — считаем справедливыми. То есть мы хотим здесь быть — на нашем сжимающемся участке суши — маленькой Америкой, мы хотим чтобы у нас все было по американски, но при этом чтобы Америка к нам не лезла! Но это абсурд, согласитесь.

Я вот сейчас прочитал новости о том, что в правительстве предлагается создать систему (это параллельная совершенно реальность, но этот пример очень хорошо иллюстрирует то, о чем мы говорим)  усыновительных семей, которая позволяла бы детей не отправлять в детские дома, а ввела такую что-ли разновидность коммерческой семьи, которая профессионально берет под опеку детей на время, — перед окончательным усыновлением. В принципе, поскольку я занимался этой темой еще до пресловутого закона Димы Яковлева, это один в один калька с американской системы foster care, которая уничтожает детство как таковое, которая травмирует тысячи детей ежегодно, и в которую попадают наши безымянные усыновленные дети, за которыми не может следить наше консульство, или наше посольство в Вашингтоне. Это жуткая система, но мы ее перенимаем по американским стандартам, американским лекалам, и это один из примеров.

Взять автострахование, взять рынок электроэнергетики, взять политическую систему,  парламентскую систему, где мы пытаемся выстроить какое-то подобие  двупартийности… многопартийности… Мы во всем пытаемся выстроить у нас  «более правильную» Америку, но при этом так, чтобы Америка не лезла нам за шиворот. Это абсурд, это невозможно. И когда каждый из нас поймет, что это абсурд, что дурить нас будут до тех пор, пока будет продолжаться эта примиренческая тактика и примиренческая фразеология,только тогда есть шанс, что что-нибудь изменится

— Наша с вами задача — журналистов, блогеров, общественников, политиков, не знаю кого ещё, — начать называть вещи своими именами. Говорить, что черное — это черное, а не серенькое, и не пятьдесят оттенков этого серенького. А мы пока пытаемся какие-то бантики лепить на что-то омерзительное. И в итоге получаем то, о чем вы говорите: кальку с США, но на России. Я честно скажу, я сейчас нахожусь в замешательстве, потому что я-то гражданин Российской Федерации буквально с апреля 14-го года, и таких как я очень много. Нас два с лишним миллиона крымчан, ставших россиянами, и многие разочарованы тем, как  сегодня обстоят дела на родине. И всё таки большинство из тех с кем я общаюсь  искренне уверены, что  если удалось пережить 23 года украинской оккупации,  невозможно не преодолеть нынешние российские трудности. Наши люди хотят, вернувшись домой,  помочь остальной России стать Россией.  Русской российской, может быть советской в чем-то, Россией. Вот на это многие и надеются. Вчера, кстати, Платон Беседин был в эфире, и именно об этом мы с ним долго говорили, что Крым это какая-то точка сборки всей огромной России. Жалко что мы упустили важный момент когда  в Крым пришла Русская весна, сколько людей вдохновилось, воодушевилось и ждали, что сейчас что-то случится, не может не случится.

Понимаете, тут я вновь повторю слово «иллюзии». Несмотря на то, что этот этот импульс мы все ощутили, несмотря на то, что наверное не было человека, который бы (за исключением понятной категории лиц), не поддался этому чувству:  страна разрушалась, а тут сделана такая заявка на то, что этот процесс обратим.  Было четкое понимание, что с 1991 года нас разбирают на части, и здесь эта коса нашла на камень. Было впервые заявлено: нет, так больше продолжаться не будет!

Нужно понимать, что для того, чтобы  процесс развала остановить по-настоящему,  в обществе, в стране должны быть силы, которые этого хотят и которые на это способны. Наша, выращенная в 90-е годы олигархия — буржуазия (помните, такое слово раньше употреблялось) — на это не способна. И питать иллюзии в её отношении — крымская ли буржуазия, российская ли буржуазия — абсурдно.

Я недавно приехал из Крыма, я с огромным чувством отношусь к тому, что там происходит, это часть моего мироощущения — Крым — я езжу туда постоянно. Но я в довольно резких и критических терминах описал то, что я там увидел, именно потому, что я увидел там подтверждение своих опасений. Потому что то, что с нами происходит, это следствие установившихся экономических отношений. И никаких чудес ожидать не следует. Если мы доверили свое будущее людям, которые ориентируются исключительно на извлечение прибыли, то не думайте, что русскость, православность, или какие-то еще категории заставят их отказаться от этого образа жизни, от этого императива в своей жизни.

Я  помню, что  и год назад, приезжая в Крым, слышал вопросы — что будет с Крымом дальше? Это огромная ответственность для России, потому что это штанга, которая не должна переломить нам хребет. Это та штанга, которая заставляет нас быть сильнее, следовательно, меняться самим. Потому что если мы сами не изменимся, мы штангу эту не удержим. То, что я сейчас в Крыму увидел, это попытка создать такую обособленную территорию — конечно, имеет место внешнее давление, экономическое и военная попытка блокировать Крым.

Но если мы будем смотреть на это под таким, знаете, белогвардейским ракурсом, что, дескать, мы отсидимся, и сейчас придет малый и средний бизнес и все поправит — мы закончим точно также, как печальной памяти белогвардейство начала ХХ века. Потому что стране необходима стратегия экономического развития. У нас самое главное — это экономика. А экономика это там, где работают или не работают предприятия, это где или есть или отсутствуют рабочие места. И самый важный вопрос — это на кого работают эти предприятия, во имя чего развиваются общество? Если общество развивается во имя отдельного барыги, — даже если он крестится, даже если он русский на 100% голубоглазый славянин —  это ведет нас в пропасть. Должна быть другая система — эта система у нас была, и пока не поздно, пока мы еще помним как она была устроена, необходимо наиболее рациональные ключевые вещи из этого опыта восстанавливать.

Константин Семин: Украина сегодня – один из участков большого фронта против России