Возвращаясь на круги своя – от Распутина к Путину

Григорий Распутин был русским философом, мыслителем и стратегом – по сути, святым, который осознал угрозу тирании, вызревающей на Западе и готовой сожрать человечество, и поднявшимся с ней на борьбу. Он был в начале ХХ века преградой на пути марша и расширения империи тирании на восток – во многом так же, как Путин сегодня.

И Банковская империя определила для Путина ту же участь, которую она уготовила Рас-Путину.

Даже несмотря на разделяющее их столетие, в личностях двух русских и окружающих их обстоятельствах имеется ряд очень странных сходств. Похоже, что, сопротивляясь вторжению Империи, Владимир Путин – по крайней мере, по внешнему впечатлению, – представляет собой внушительную угрозу её существованию. Сто лет тому назад перед лицом того же сценария стоял Распутин, пытавшийся расстроить планы Империи. Он был убит, Россия залита кровью, а Империя победила.

Андропов и сионизм

История предпоследнего, перед предателем и разрушителем СССР М.Горбачевым, Генерального секретаря ЦК КПСС, бессменного председателя КГБ СССР в течении 15 лет, Ю.В.Андропова полна загадок и мифов. С одной стороны его называют жестоким правителем, удушавшим свободы в СССР, не позволявшим евреям эмигрировать из страны, создателем карательных акций против попыток свержения коммунистических режимов в 1956 году в Венгрии и в 1968 году в Чехословакии. С другой стороны он был реформатором, затеявшим преобразования в СССР и даже создавшим знаменитые «андроповские пятерки», направленные на борьбу с косностью в КПСС. Фактически, получив вожделенную власть, которой он добивался почти десять лет, Ю.В.Андропов намеревался стать российским Дэн Сяопином, сохранившим власть КПСС, но допускающим существование многоукладной экономики, где государственный сектор играл бы решающее значение.

Что скрывает Ватикан?

Кто удерживает монополию на древнюю историю?

История донесла до нас названия многих великих библиотек, которые были уничтожены во время войн, стихийных бедствий, пожаров или просто исчезли при загадочных обстоятельствах. Георгий Сидоров, писатель и историк, полагает, что на самом деле все сокровенные знания, хранящие информацию о прошлых цивилизациях и реальной истории нашего мира, были тайно под разными предлогам вывезены в подземные хранилища Ватикана, который в настоящее время стал монополистом всех мировых знаний о истоках человечества.

Георгий Сидоров: Насчет карт. Меркартор. Этот, как его там, Мандеус. Дело в том. что все эти карты, они вылезли на свет из сокровищниц Ватикана. Из подземелий Ватикана. Надо сказать, никуда не пропала Александрийская библиотека. Она не могла погибнуть. И не надо байки рассказывать, что Александрийская библиотека погибла. Она не погибла.

Миф о том, что только большевики разрушили царскую Россию

Среди мифов, которые созданы и поддерживаются для искажения истории России, особое место занимает мнение о том, что Октябрьская революция «германского шпиона» Ленина погубила старую, царскую Россию. Мол, именно большевики повинны в том, что погибла российская империя. Февральскую революцию обычно не упоминают или не считают негативным явлением в истории России. Якобы Февраль должен был принести России свободу, сделать её процветающей европейской державой, а Октябрь привел к Гражданской войне и победе «кровавых большевиков», которые вскоре создали новую тоталитарную «рабскую» империю.

По мнению либерал-демократов, люмпен-пролетариат, «красная чума» и выпущенные из тюрем уголовники разрушили процветающую, находившуюся на невиданном взлете своей культуры, ведущую мировую державу.

Конструирование мученика... Живой Немцов был практически никем – мертвый Немцов превращается в политическое оружие

Политический вес Бориса Немцова был ничтожен. Устранение его с политической арены и из общественной жизни само по себе ничего не меняло в ней и, скорее, снимало с прозападных групп и остатков «болотного движения» образ причастности к трагедии 90-х годов.

Поэтому убийство его ничего не прибавляло тем, политическую борьбу с кем он пытался вести – ни левым силам, ни российской власти. И имело смысл только для тех, кто, как и он сам, выступал против нынешнего социального и внешнеполитического курса России.

Живой Немцов для реальной политики был незначи, но медиен и узнаваем. Мертвый он становился удобен и своим зарубежным покровителям, и своим сторонникам по политической позиции – мог претендовать на образ мученической жертвы.