Page 270 - Славянское царство

малолетства и наставлен в латинской грамоте, твердо придерживаюсь католической
веры и не боюсь того, чего боялся мой отец. Посему я горячо желаю принять от Вас
корону и святых епископов. Это послужит верным знаком того, что в случае нужды
Вы не оставите меня своими заботами. Мои подданные, видя, что Вы мне помогаете,
встанут [на борьбу] в большей надежде и внушат больше страха врагу. Вот о чем
прошу я Вас. И как можно скорее пошлите Вашего легата к венграм и, поручившись за
меня, убедите их объединить свои войска с боснийскими — так можно будет легко
спасти Боснийское королевство, иначе же оно вовсе падет. Турки, возведя в моем
королевстве несколько крепостей, заискивают перед простолюдинами, показывая
себя любезными и доброжелательными и обещая великую свободу всякому, кто
перейдет на их сторону. Разумом крестьянин недалек, и он не видит западни, которую
ему готовит Турок. Он думает, что обещанная свобода продлится вечно. Посему чернь
(plebei), привлеченная упомянутыми посулами, может легко восстать против меня, а
благородные мужи, покинутые своими вассалами, не смогут долго продержаться в
своих крепостях. Если бы Мехмет довольствовался одним только моим королевством
и не стремился бы к другим [завоеваниям], можно было бы смириться с моей бедой и
не тревожить остальных христиан из‑за защиты моих владений. Однако ненасытная
жажда властвовать не имеет предела. Одолев меня, он двинет свои полчища на
венгров и далматинцев, подданных венецианцев. Через Крайну и Истрию он
устремится в Италию, власти над которой он страстно желает. И о Риме он часто
рассуждает, к нему обращены его мысли! Если же случится так, что (с позволения
христианского мира) он овладеет моим королевством, то найдет в нем все удобства
для осуществления своих замыслов. Я первый жду этой бури, после меня предстоит
испытать свою судьбу венграм, венецианцам и прочим народам. И даже Италия не
будет в покое, раз таковы уж замыслы врага. Говорю Вам об этом со всей
уверенностью и открытостью сейчас, дабы не упрекнули меня в пренебрежении
своим долгом и не говорили, что я не предупредил Вас. Отец мой много лет назад
предупредил вашего предшественника Николая и венецианцев о несчастьях,
грозящих Константинополю, но ему не поверили. Посему христианский мир к своему
великому ущербу лишился царского града, престола патриарха и опоры всей Греции.
Теперь я говорю о себе — если (на что я надеюсь) Вы протянете мне руку помощи, я
смогу выстоять против врага, иначе — погибну, и мое падение увлечет за собой
многих". Вот то, что Стефан повелел мне передать. Вам, отцу христианской церкви,
надлежит оказать помощь и дать совет». Папа, выслушав это, ответил: «Мы верим
тому, что было сказано от лица короля Стефана, поскольку знаем об этом и от других.
Мехмет, захватив Восточную империю, домогается Западной, а Боснийское
королевство как нельзя лучше подходит для осуществления этого замысла. Посему
весьма правдоподобно, что он сначала постарается взломать эту дверь. Однако это
ему не удастся, если король даст ему грозный и решительный отпор. Проходы в
Боснию трудны, и защищать их можно с малыми силами. Венгры и венецианцы
соединят свои войска с боснийскими. Для этого будут посланы наши легаты и к тем,
и к другим, и они все вместе встанут на защиту Боснии. В меру наших сил мы окажем
помощь и отдадим приказ об учреждении в Боснии епископий, в которые будут
назначены соответствующие епископы. Однако послать корону без разрешения
венгерского короля мы не можем, поскольку право короновать боснийских королей

К оглавлению