Page 9 - vovie

Уве Топпер: «Великий обман. Выдуманная история Европы» 8

заявления, объяснялся не только тем, что суровый приговор одного из образованнейших людей
того времени было не так-то легко опровергнуть. Нет, многие коллеги Гардуэна были
прекрасно осведомлены об истории фальсификаций и более всего опасались разоблачения и
скандала.

Однако Гардуэн, продолжая расследование, пришел к выводу, что большинство книг
классической древности – за исключением речей Цицерона, «Сатир» Горация, «Естественной
истории» Плиния и «Георгию» Вергилия 4, – являются фальсификациями, созданными
монахами XIII века и введенными в европейский культурный обиход. Это же относится и к
произведениям искусства, к монетам, к материалам Церковных соборов (до XVI века) и даже к
греческому переводу Старого Завета и якобы греческому тексту Нового Завета. Приводя
многочисленные доказательства, Гардуэн показывал, что Христос и Апостолы – буде таковые
существовали – должны были молиться на латыни. Тезисы ученого-иезуита вновь потрясли
научное сообщество, тем более что и на этот раз аргументация была неопровержимой. Орден
иезуитов наложил на ученого взыскание и потребовал опровержения, каковое, впрочем, и было
представлено в самых формальных тонах. После смерти ученого, последовавшей в 1729 году,
научные баталии между его сторонниками и более многочисленными противниками
продолжались. Страсти накалили найденные рабочие записи Гардуэна, в которых он прямо
именовал церковную историографию «плодом тайного заговора против истинной веры». Одним
из главных «заговорщиков» он считал архонта Северуса (XIII век).

Гардуэн проанализировал писания отцов церкви и объявил большинство из них
фальшивками. В их число попал и блаженный Августин, которому Гардуэн посвятил
множество работ. Его критика вскоре получила название «система Гардуэна», потому что, хотя
у него и были предшественники, никто из них настолько проницательно не исследовал вопрос о
достоверности древних текстов. После смерти ученого официальные христианские теологи
оправились от шока и принялись задним числом «отвоевывать» фальшивые реликвии. Так,
например, «Послания Игнация» (начало II века) по-прежнему считаются святыми текстами.

Один из противников Гардуэна, ученый епископ Хюэ заявил: «В течение сорока лет он
трудился, чтобы опорочить свое доброе имя, но это ему не удалось».

Приговор другого критика, Хенке, более корректен: «Гардуэн был слишком образован,
чтобы не понимать, на что он посягает; слишком умен и тщеславен, чтобы легкомысленно
рисковать своей репутацией; слишком серьезен, чтобы веселить ученых коллег. Близким
друзьям он ясно дал понять, что ставит целью ниспровержение авторитетнейших отцов
христианской церкви и древних церковных историографов, а вместе с ними и целый ряд
античных писателей. Таким образом, он подверг сомнению всю нашу историю».

Некоторые работы Гардуэна были запрещены французским парламентом. Одному
страсбургскому иезуиту, однако, удалось издать в Лондоне в 1766 году «Введение к критике
древних писателей». Во Франции эта работа запрещена и по сей день является раритетом.

Труды Гардуэна по нумизматике, его система распознавания фальшивых монет и ложных
датировок признаны образцовыми и используются коллекционерами и историками во всем
мире.

Языковед Балдауф

Следующим 5 был Роберт Балдауф, в начале XX века – приват-доцент университета в
Базеле. В 1903 году в Лейпциге вышел первый том его обширного труда «История и критика»,

4 Т. е. произведений, которым он посвятил свои исследования. Все мы люди, все мы человеки и нам легко
понять автора, не желающего пожертвовать своими героями.

5 Критика историографии продолжалась и в XVIII, и в XIX веке. О некоторых критиках Топпер пишет ниже в
разных главах. Так, он упоминает кратко Вольтера в гл. 12. Называя Балдауфа следующим, Топпер подчеркивает
свою высокую оценку этого «не замеченного историками» критического автора в ряду наиболее капитальных
критиков историографии.